Я растерялась. Очень уж все завуалированно прозвучало, оно и понятно, ребята боятся пока мне говорить лишнее.
— И чем я могу вам помочь? Я совсем ничего не знаю об этом эксперименте. Да, мой отец, как выяснилось, был руководителем проекта, но я об этом впервые услышала только вчера вечером, от Давида.
— Ты ведь работаешь в отделе альтернативных информационных технологий? — вопросом на вопрос ответил Мартирос. — И над новым проектом, который почти готов к запуску?
— И откуда тебе это известно? — удивленно выдохнула я. — Ведь это запрещено сообщать кому-бы то ни было! Промышленным шпионом может оказаться любой, а у нас инновационный прорыв, новый шаг к будущему! — не смогла сдержать эмоций я.
— Не волнуйся, Ева, мы не воруем технологии и, тем более, не перепродаём их сторонним лицам. У нас свой интерес. И, как видишь, весьма эффективные методы добычи информации. Позволь, не будем тебе о них рассказывать. Но, если ты согласна нам помочь и при этом хранить наши секреты, мы тоже готовы поклясться, что не причиним вреда организации, в которой ты работаешь. И не выдадим посторонним никаких её тайн. — Мартирос был непривычно серьёзным.
Да что это за танцы и реверансы вокруг непонятно чего! Видимо, для парней это очень важно, раз они так перестраховываются. В конце концов, я им обязана спасением, не думаю, что буду втянута во что-то действительно криминальное.
— Я смогу отказаться, если мне не понравится то, что вы мне сообщите? С обязательством молчать?
— Конечно, Ева, обещаю, — твердо произнес Давид. — Нам надо, чтоб ты рассказала нам о своем проекте. Возможно, это даст нам шанс.
— Шанс на что? — слегка теряя терпение, резковато произнесла я.
— Помнишь, что писали в прессе о содержимом найденного саркофага с капсулами? — осторожно начал Дев. — Что было кроме образцов биоматериала?
— Ну да, была еще пластина, которую приняли за носитель информации, но прочитать не смогли. И ещё что-то по мелочи, не помню.
— Вот именно. Носитель информации. Дело в том, что у меня постепенно стали проявляться необъяснимые особенности организма, о которых я сообщил только близким друзьям, которых ты здесь видишь. Рассказывать об этом людям, кроме Анатолия, я опасаюсь. Но как с этим справляться и применять, мне не всегда понятно. И у других дескритов иногда бывают странности, но не такие серьезные, как мои. Нам нужна эта пластина. И способ прочитать её. Возможно, от этого зависит наше будущее, да и людей тоже.
