Медовый месяц на ледяной планете. Вэктал и Джорджи | страница 25
— Прости, Вэктал. Это путешествие для тебя оказалось не слишком-то удачным, верно?
— Тебе это путешествие было необходимо. Я ни о чем не жалею. Я рад уже тому, что из твоих глаз исчезла печаль, — он легонько проводит пальцем по моей щеке, затем обводит мою челюсть. — Я понимал, что есть что-то, что гнетет мою Джорджи, и если это именно то, что потребовалось, чтобы помочь, то я очень рад.
— Это было именно то, в чем я так сильно нуждалась, — соглашаюсь я. А еще у меня сейчас… игривое настроение. Я, слегка щекоча, провожу пальцами по его боку и прихожу в восторг от того, когда он корчится, а его хвост колотит по одеялам, как у раздраженного кота. — Знаешь… мы ведь тут совсем одни. Нам пока не нужно возвращаться. Мы все еще можем сделать этот медовый месяц сексуальным.
Он посмеивается.
— Нет, моя пара, если тебе самой не хочется. Я готов и подождать, — он нежной лаской снова проводит пальцами по моей щеке. — У нас для спаривания впереди еще целая жизнь. Не обязательно этим сейчас заниматься, если ты не в настроении.
Славный Вэктал. Он меня совсем не так понял.
— Когда это я говорила, что я не в настроении? — я целую его рельефный живот. У него потрясающий пресс с перекатывающимися под кожей мышцами и этими твердыми защитными пластинами. Я прокладываю путь из поцелуев все ниже, туда, где следует быть той счастливой кудрявой дорожке, а потом двигаюсь еще ниже, прямиком направляясь к одной из моих любимых частей его тела.
Моя пара испускает стон, его рука сжимается в моих волосах.
— Джорджи…
— Шшш. Я получаю удовольствие от медового месяца, — я провожу языком по его шпоре, а затем двигаюсь еще ниже, сжав в своей руке его член. Он такой большой и толстый, что мои пальцы не соприкасаются, когда беру его в свою ладонь, и само только сжатие его обхвата заводит меня и волнует. — Обожаю, какой ты толстый.
— А мой член обожает твой рот.
Я начинаю хихикать, потому что полный абсурд нечто подобное говорить девушке, однако от него это каким-то образом кажется даже мило. Я знаю, что он не имеет в виду ничего в извращенном смысле, как того подразумевал бы землянин. Он это сказал, потому что любит всю меня и то, как я к нему прикасаюсь. Я вспоминаю тот первый раз, когда я так его ублажила и этим взорвала его разум. Даже при том, что он любит лизать киску — о боже, в этом аспекте я определенно в выигрыше — ему никогда раньше не делали минет, и каждый раз, когда я ему его делаю, он ведет себя так, как будто ему даруют величайшее сокровище за всю его жизнь.