— У нас праздничный завтрак? — досушивая полотенцем свои короткие прядки, я заглянула Рою через плечо, наблюдая, как он смешивает в миске яйца, зелень, молоко и немного муки. Получившуюся смесь парень вылил на сковородку и тут же уменьшил огонь.
— Я подумал, что после ночного стресса нам не помешает чуточку радости, — хмыкнул брат и пододвинулся, пропуская меня к чайнику. — Спасибо за вчерашнее.
— Не за что, — я улыбнулась и занялась заваркой. На столе выстроился целый ряд маленьких баночек, в которых я хранила сушёные травы. — Охотник больше не беспокоил?
— Пока утихомирился. Распустился он в последнее время! Привык, что мы каждую неделю охотимся, а тут почти месяц без приключений…
— Да только позавчера с баньши встретились! — от возмущения я сыпанула мяты больше положенного и застыла с ложкой в руке, решая, стоит ли выгребать, пока не размешала, или так и оставить. Мятный вкус мне нравился, но успокаивающий настой больше подходил для вечера.
— Там всё слишком быстро закончилось, — Рой хмыкнул, присыпая омлет солью. Затем повернулся ко мне, понюхал получившуюся смесь и добавил в чайник несколько кедровых орешков. Оригинально, но попробуем. Вода как раз закипела.
— Ты успеешь после работы в Город? — поинтересовалась я, заливая настой кипятком.
— Постараюсь. Правда, забрать тебя из школы не получится, — несколько виновато сказал парень.
— Тогда попрошу Дина подойти, — кивнула я. Ничего зазорного в том, что братья встречали меня после учёбы, я не видела. Заодно и одноклассниц этим злила. Хотя причина для встреч была вполне объективная: занятия заканчиваются затемно, и возвращаться одной опасно.
Какое-то время мы готовили молча, каждый занимался своим делом. Затем из комнаты раздался дребезжащий звук будильника, и, спустя пару минут, на кухне появился заспанный Дин. Глотнул воды и уплёлся в ванную, умываться.
— Ты напугалась вчера? — неожиданно спросил Рой, глядя вслед брату. Младший не проявлял никаких признаков беспокойства после охоты, и это спокойствие волновало Роя. Помнится, когда я прибилась к братьям, Дин пугал меня своей невозмутимостью. Он был очень замкнут, люди его как будто не интересовали. Брат оживал, только когда мы находили Прорыв, а всё свободное время проводил, общаясь с Эрнесто, вяло огрызаясь на попытки Роя вытащить его из апатии.
Возможно, именно моя боязнь окружающего мира помогла Дину справиться со своим стрессом. Сначала он смеялся надо мной, затем стал понемногу помогать, знакомя с духами и убеждая, что я не схожу с ума от посторонних звуков. Постепенно он и сам выбрался из кокона нелюдимости.
