Саид выпрямился в кресле. Его взгляд остановился на Серас, и как бы она ни старалась не встречаться с ним взглядом, она была бессильна. Она повернула голову в сторону, стараясь не привлекать внимания Рина, когда смотрела на Саида. Он изучал ее с такой силой, что у нее перехватило дыхание, и в горле образовался ком. Вампир мог быть сумасшедшим, но он не был дураком. Ему не понадобится много времени, чтобы понять, кто она и что она сделала.
— Да, ты сделаешь все, что угодно. — Тон Рина оставался холодным и спокойным. — Все, что я попрошу, все, что захочу, когда захочу. Отныне ты мне больше не нужен.
При всей своей апатии, Серас не совсем была уверена, что Рин когда-либо имел душу. Он был самым холодным и бессердечным существом, с которым она когда-либо сталкивалась, и она ненавидела его всеми фибрами души.
— Я схожу с ума. — Ульрих провел пальцами по своим серебристо-белым волосам.
Некоторые фейри были слишком красивы, слишком потусторонни, чтобы считаться людьми, и они носили чары, чтобы защитить правду о своей личности. Ульрих был одним из таких созданий. Высокий, гибкий, вечно молодой и безупречный. Его волосы блестели, как серебряные пряди, а кончики ушей образовывали маленькие пики. Однако это был частный клуб, и гламур был не нужен. Серас задумалась, насколько потрясен был Ульрих, если он использовал чары в потусторонней форме.
— Как будто я — это я, но не я. — Его голос срывался. — Я гребаная оболочка. — Он опустился на колени рядом с Рином и все еще был выше. У Серас заболел живот, когда она увидела, что некогда такой гордый, утонченный мужчина превратился во всхлипывающего нищего. — Я не собираюсь приносить тебе пользу. Я едва могу функционировать.
Рин поднял стакан и покрутил последние капли бурбона, оставшийся на дне. Он поднес край стакана к губам и сделал длинный, чрезмерно преувеличенный глоток, прежде чем посмотреть на фейри.
— Ты знал, во что ввязываешься, — ответил он. — Это не моя вина, если ты не можешь справиться с последствиями своих действий.
Рин возложил вину на свою жертву. Мудак какой-то. Серас не могла заставить себя посмотреть на Ульриха, и поэтому продолжала уделять Саиду свое пристальное внимание, задаваясь вопросом, что он мог думать о ней прямо сейчас. Без сомнения, он полагал, что она такая же садистка, как и ее хозяин.
— Ты сука! — Ульрих вскочил в мгновение ока и схватил Серас за руку. Он дернул ее со стула с такой силой, что у нее заскрипели зубы. Он развернулся и ударил ее о перегородку, упираясь своими большими руками ей в плечи. — Отдай! — Он опустил свое лицо так близко, что их носы соприкоснулись. — Ты меня слышишь? Отдай мне ее, или я убью тебя!
