Когда всё в доме стихло, я зажгла небольшой светильник с живым огоньком на магическом амулетике, уселась на коврик между своей кроватью и окном, и долго тренировала силу потока. Надо заметить, что в этом теле мой поток магии сразу был сильнее, чем тот, который я когда-то впервые опробовала в теле Филис. То ли потому, что Эвелис более магически одарена от природы — её дар и проснулся довольно рано — то ли потому что я сама, моя душа, была более тренирована. Эх, где там наша академия с её исследовательскими лабораториями, в которых можно было бы легально поэкспериментировать? Я ведь сама в своём научном докладе советовала изучить влияние душевных практик на магический дар… Далеко от меня академия — и во времени, и в пространстве.
Успешно переместилась порталом на расстояние в один метр, отметила это дело пирогом с чаем. Ещё немного посидела, в окно посмотрела, да и спать легла.
Утром меня всё-таки разбудили. Вот какому дураку так неймётся в — взгляд на настенные часы — полдвенадцатого утра?
— Я же просила не будить, — проворчала я.
— Простите, ваша милость, вы говорили — без особой надобности. Возникла особая надобность. Их светлость герцогиня просит вас зайти.
— Как просит? — сразу проснулась я, — сама, словами?
Горничная радостно закивала. Ну ладно, раз просят, тогда встаём.
— Бабушка, доброе утро! Тебе лучше? — поприветствовала я старушку.
Герцогине действительно стало намного лучше. Она могла даже ходить и говорить. Правда, первое с помощью кого-то из прислуги, а второе — очень невнятно, но разобрать слова было можно. Она то и дело прикасалась ко мне, к щеке, к волосам, к руке, словно не могла поверить своим глазам в том, что её внучка сидит перед ней и при этом выглядит абсолютно душевноздоровой, если можно так выразиться.
Оказывается, целитель уже приходил к ней сегодня, проведал, но делать ничего больше не стал, сказал, надо пока закрепить тот результат, который уже достигнут.
Я рассказала, что написала письмо королю, с просьбой о милосердии к нам, сирым. Герцогиня растрогалась до слёз.
— Ты, бабушка, главное поправляйся, и не переживай за папеньку. Даже если король его не помилует, у тебя теперь внучка есть. Можешь на меня во всём положиться. А если тебе что-то понадобится, ты говори вот, своей горничной, и всё, что захочешь, будет сделано.
Старушка промычала какое-то слово.
— Их светлость говорит "читать", — перевела горничная, — У нас давно не было специальной компаньонки, которая читала герцогине книги, господин герцог как рассчитал прошлую, так всё руки у него не доходили, чтобы новую нанять.
