- Только не говори, что ты была в своем уме, когда строила эту пирамиду. - по серьезному взгляду молодого мужчины не было понятно, шутит он или нет.
Он поставил ее на пол и принялся разбирать конструкцию.
Саша оглядела своего спасителя. Вытянутый подбородок, невысокий рост, густая темная шевелюра, на вид ему было лет двадцать пять - он кого-то напоминал ей, вот только она не могла вспомнить, кого.
- Так и будешь молчать?
- Спасибо. - отозвалась Саша.
- Это все? А как же обещания вечной преданности, слезные благодарности и прочие сопли?
- Чего? - девушка приподняла одну бровь, изображая искреннее удивление и непонимание.
- Послал Бог тупую... - проговорил незнакомец себе под нос.
- Я может и не самая умная, однако не глухая. И прежде чем сыпать оскорблениями, могли хотя бы представиться.
- Алексей Воропанов к вашим услугам. - отвесил шутливый поклон мужчина.
- Ну, вот, Алексей, вы... - Саша чуть не прикусила язык с готовыми сорваться оскорблениями. И надо было этому надменному типу оказаться сыном хозяина этого дома.
- Я - кто? - с деланной учтивостью отозвался младший Воропанов.
- Не важно. Говорите, зачем пришли, и можете уходить.
- Могу? Правда? Ты мне разрешаешь? Да что ты говоришь.
- Вы что, пришли сюда, чтобы поиздеваться надо мной?
Мужчина неопределенно пожал плечами.
Саша медленно закипала:
- Какого черта здесь вообще творится?! Я не цирковая обезьянка. Пришли на меня поглазеть? Настолько ли я похожа на эту вашу деревенскую суку, как говорят?
Воропанов неожиданно размахнулся и ударил по лицу открытой ладонью.
Голова девушки на секунду отклонилась. Звенящий звук пощечины она услышала до того, как щеку обожгло болью.
- Не смей даже имя ее произносить своим поганым ртом.
Злобно сверкая глазами, мужчина вышел из комнаты, хлопнув дверью.
К горлу девушки подступил предательский комок, глаза увлажнились. Саша заставила себя улыбнуться. "Не смей, не плачь, Сашка, подумаешь, ударили... Придет время, и за каждый удар они получат сполна... не смей плакать!" - Девушка уговаривала себя, баюкая горящую щеку. Но чем больше она запрещала себе быть слабой, тем сильнее себя жалела, и тем быстрее накатывали слезы. В какую дурацкую заварушку она попала? Кругом какая-то нечисть, а обращаются с ней как с грязью. «И бежать нельзя, и оставаться невыносимо. Скорей бы уже этот чертов бал» - думала Саша, вытирая глаза. Она забралась на кровать, закуталась в простыню и, закрыв глаза, представила, что она дома.
