Торопливость не была свойственна Ирокезовым, поэтому шли не торопясь, отдыхая, где хотелось, останавливаясь там, где природа являла перед их глазами приятные картины единства воды, земли и неба. Дел у них не было. Слегка ошалев от безделья, они ждали, что вот-вот где-нибудь вспыхнет очередная война или мор, или голод и тогда всё встанет на свои места. Их снова позовут и снова начнутся кровавые безобразия. Однако время шло и ничего подобного не происходило. Планета отдыхала. Долгожданный мир снизошёл на землю…
Ирокезов младший, отведя глаза от проёма, глянул на мешки, сложенные у дальней стены. В мешках хранилась провизия, купленная перед последним, самым большим переходом.
— Может, поедим а, папаша?
Его грызла та же тоска, что и отца.
— Отчего не поесть? — согласился Ирокезов старший. Сказано — сделано. Они развязали мешки и, повернувшись спиной к проёму, начали трапезничать. Не успели они набить свои желудки и наполовину, как перед входом послышался шум, и четверо странников появились перед Ирокезовыми.
— Ой, — сказал первый странник, — извините, мы нечаянно…
— Ничего, ничего, — сказал Ирокезов младший, — мы вам рады…
Он действительно обрадовался. Гости могли оказаться разговорчивыми и много чего рассказать.
«А если возгордятся и ничего не скажут, то я им морды побью — какое- никакое, а развлечение…» — подумал сын героя и сам герой.
Ирокезовы разложили перед гостями продукты и разыграли секстет на мешках с едой.
Непогода загнала в гости к Ирокезовым странников, каких было немало и в греческой и египетской земле. Утолив первые муки голода, люди откинулись назад и, давая отдохнуть зубам, пустили в работу языки. По праву хозяев вопросы задавали Ирокезовы.
— Что же потянуло вас в путь, почтенные, в такую-то погоду?
Самый старший из путников вытер руки о бороду, и, закатив глаза, ответил:
— Любопытство. Невинное любопытство.
Ирокезов старший поднял бровь над правым глазом. Эти два старичка и мальчишка вполне могли оказаться дальней тевтонской разведкой. С такими нужно было держать ухо востро. Спину бы у мальчишки посмотреть, да руки у стариков пощупать… Ну, да ничего, успеется…
Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение подозрительности.
— Мы идем, — продолжил старец, — в славный город Александрию на праздник.
— Что же это за праздник?
Путники оживились.
— Вы не знаете о празднике? Его дает сенатор Порцион в честь девятой годовщины победы над Карфагеном. В город прибывают танцовщики, фокусники и атлеты. И мы оказались в числе приглашенных.
