Она сделала легкое ударение на слове «мы», и от владыки это не укрылось, но он оставил без внимания ее укор. Сила духа женщины впечатлила его.
— Просто отведи меня к ней.
Элина лежала на кровати в одной из маленьких палат, где, кроме нее, теснились еще три пациента. Первый из них, старик, свернулся в позе эмбриона и стонал. Простыни под ним были в крови. Второй пациенткой была женщина средних лет c покрытым порезами лицом. Она без всякого выражения взглянула на вошедших. Третий пациент спал.
К здоровой руке тви'леки была подключена капельница, и несколько проводов — подумать только, проводов! — тянулись от ее тела к аппарату мониторинга жизнедеятельности. Похоже, больница была вынуждена использовать это чудовищно устаревшее оборудование. По крайней мере, раны его подруги были обработаны и забинтованы. Пострадавшую руку поддерживала фиксирующая повязка.
Элина увидела его, села на кровати и улыбнулась.
Малгус подумал, что во всей Галактике только она могла улыбаться при его появлении.
— Верадун, — произнесла тви'лека.
Ее улыбка и голос потрясли его сильнее, чем хотелось бы. Гнев моментально улетучился. Малгуса затопила радость встречи, и он не стал ей сопротивляться, хотя и понимал, что дал слишком много воли своим чувствам, они набрали опасную силу.
Когда он смотрел на Элину, он смотрел в лицо своей слабости.
В ушах эхом отдавались слова Анграла: «Страсти приводят к ошибкам».
Малгусу предстояло буквально определить квадратуру круга.
На одной чаше весов была его Элина, на другой — бескомпромиссная преданность Империи.
Но он отыщет решение.
Владыка подошел к кровати, коснулся лица тви'леки загрубевшей рукой и начал отсоединять ее от капельницы и проводов.
— Тебя долечат на борту моего корабля. В надлежащих условиях.
Неожиданно за его спиной раздался мужской голос:
— Эй, вы! Прекратите! Этого нельзя делать!
Ситх обернулся через плечо — в дверях стоял медбрат. Он вздрогнул, увидев лицо Малгуса, но не отступил.
— Ее нельзя выписывать. — Мужчина двинулся вперед, видимо собираясь остановить нарушителя, но медсестра преградила ему путь своей массивной фигурой.
— Оставь их, Тол. Пусть уходят.
— Но…
— Не мешай.
Малгус не видел лица женщины, но сейчас она наверняка усиленно пыталась мимикой предупредить коллегу, что перед ним ситх.
— Идти можешь? — спросил он Элину и, не дожидаясь ответа, подхватил ее на руки.
— Могу, — отозвалась его подруга очень тихо.
Малгус не слушал. Он быстро вышел в коридор. Какое-то время Элина заглядывала в палаты, мимо которых они проходили, смотрела на раненых и умирающих. Но это было слишком тяжело, и она вскоре зарылась лицом в грудь своего благодетеля. Ситху нравилось держать ее в объятиях, ощущать тепло ее тела, вдыхать пряный аромат кожи.
