Падение замедлилось, и Зирид заерзал. Возможно, он ей не поверил.
У Эрин сдавило виски, в голове появилась пульсирующая боль.
Энергетическая подушка все сильнее тормозила их. Уже были видны скамейки и фонтан на площади, можно было различить отдельные окна на небоскребах. До поверхности оставалось полкилометра, но скорость все еще была высокой.
Давление внутри черепа возрастало, перед глазами все расплывалось. Головная боль уже напоминала воткнутый со всей силы нож. Эрин закричала, но удержала энергию. Удержала.
Четыреста метров. Триста.
Они еще замедлились, но девушка боялась, что больше не выдержит.
Двести метров.
Секунда показалась вечностью, состоящей из боли и сдавливания. Казалось, что голова сейчас лопнет.
— Эрин, еще чуть-чуть! — неразборчиво крикнул сквозь маску Зирид, застывший в ее объятиях.
Пятьдесят метров.
Все еще слишком быстро.
Двадцать, десять.
Девушка зачерпнула всю энергию, до которой могла дотянуться, и потратила ее в финальном броске, таком мощном, что он полностью остановил их падение. На долю секунды они зависли в воздухе, удерживаемые лишь невидимой Силой и способностью Эрин направлять ее.
А потом они просто упали.
Эрин отпустила Зирида, и они оба врезались ступнями в дюракрит, отчего по их щиколоткам и лодыжкам прокатилась резкая боль. Девушка перекатилась через бок, чувствуя, как сила удара вышибает из нее дух. С клоком волос тоже пришлось распрощаться.
Но она осталась жива.
Она поднялась на четвереньки. Ноги подкашивались, мышцы горели, а со лба капала кровь. Эрин сдернула маску:
— Зирид!
— Все нормально, — проговорил пилот скрипучим, как кусок ветоши, голосом. — Прямо не верится, но у меня все нормально.
Девушка осела обратно на дюракрит, распласталась на спине и уставилась на рассветные лучи, расползающиеся по небу. Прозрачные длинные облака, озаренные утренним светилом, напоминали золотистую паутину. Эрин лежала, не в силах пошевелиться.
Зирид подобрался поближе, охая от боли. Он стянул маску и распластался рядом. Они дружно уставились на небо.
— У тебя ничего не сломано? — спросила Эрин.
Пилот повернул голову, покачал ею и снова перевел взгляд на небо.
— Если мы выберемся отсюда, я осяду на ферме на Дантуине. Честно-пречестно.
Девушка улыбнулась.
— Я не шучу.
Она все улыбалась; он тоже хмыкнул, потом еще раз и наконец рассмеялся в полный голос.
Это было заразительно. Губы Эрин еще шире расплылись в улыбке, она издала смешок, а потом присоединилась к Зириду. Так они и лежали на площади, хохоча в лицо утренней заре.
