Сам Гриша всегда был далек от религии, но даже его скудных познаний в этой области хватило, чтобы понять – холопы в имении помещика Орлова исповедуют что угодно, но только не христианство. В изложении святых старцев библейская история звучала совершенно иначе, и нисколько не совпадала с первоисточником. Согласно апокрифу святых старцев Иисус был холопом у Понтия Пилата, верой и правдой служил ему, и умер не на кресте, а в поле за работой. Впрочем, эта сектантская бредятина давно отошла на второй план, уступив первое место новоявленным святым.
Святые, все как один, были честными и трудолюбивыми холопами. Дабы не вводить господ в убыток они спали под открытым небом на голой земле, питались травой, притом только той, что не шла на корм скотине, пахали на износ и любили своих хозяев. Более того, святые не только упражнялись в этом неспортивном мазохизме, но и призывали других следовать их примеру. Так святой Епифан убедил целое имение отказаться от сна и работать круглые сутки, дабы возрадовалось сердце барина – наместника господа на земле. Святой Пантелей зашил себе рот, дабы случайно не объесть барина. Святая Марфа лично выявила в имении своего помещика три десятка грешниц: следила за соседками, а затем, когда те совершали что-нибудь греховное, тут же сдавала их надзирателям для последующего перевоспитания.
Акты бессмысленного самоистязания, стукачество, и все это помноженное на феноменальную глупость – вот через что лежала дорога в лигу святых великомучеников. По мнению Гриши в разряд великомучеников можно было смело включать всех холопов имения поголовно. Впрочем, он уже давно подметил, что крепостные вовсе не тяготятся своей скотской жизнью, и ни о чем ином даже не мечтают. Как-то Гриша попытался рассказать Титу о крутых тачках, телках, дискотеках, водке, то есть обо всем том, что делает жизнь прекрасной, но Тит ничего не понял. Мозг Тита как будто фиксировал окружающий мир в строго определенном диапазоне явлений, и все, что выходило за рамки этого диапазона, он просто не воспринимал. Тит, к примеру, много раз видел шикарные барские автомобили, но никогда, даже случайно, не мог представить себя за рулем одного из таких аппаратов. Тит знал, что господа кушают мясо, рыбу, птицу, черную икру на хлеб мажут, но сам он вовсе не желал отведать всех этих вкусных вещей. Напротив, Тит, как и прочие холопы, был убежден, что стоит ему даже подумать о чем-то таком, как бог тут же накажет его. Насчет мяса крепостные твердо знали, что это еда господская, и для холопских желудков совершенно непригодная. Когда Гриша завел с Титом разговор о мясе, зловонный собеседник высказался вот как:
