– Цивилизация Атлантиды достигла невероятного величия и могущества, – воодушевленно вещала Ярославна, в то время как Гриша, доев последний гамбургер, мечтал только о том, чтобы собеседница внезапно потеряла сознание, и он бы получил возможность цинично воспользоваться ее беспомощностью в угоду своим гормонам. – Источником их силы служил гармоничный сплав технической науки и гибкой морально-этической системы, способной чутко реагировать на изменения условий жизни и подстраиваться под них. Это как раз то, что так не хватает нашей цивилизации. По твоему лицу я замечаю, что ты не все понял. Наверное, ты хочешь, чтобы я объяснила это подробнее?
Гриша кивнул головой, а сам подумал о том, что фригидные женщины, как теперь выясняется, вовсе не являются мифическими существами, как он полагал прежде. Ярославна жила в этом бункере, никуда из него не отлучалась, и при этом вела себя так, будто секс ее вообще не интересует. Впрочем, была еще одна версия, объясняющая ее равнодушие к Гришиным намекам: не стоило исключать вероятности того, что у нее под подушкой хранилась резиновая радость одинокой девушки на батарейках. Гриша прикинул, как бы заглянуть под подушку, и решил дождаться удобного момента – авось Ярославне приспичит в уборную. Гриша сразу решил, что если обнаружит в тайнике у Ярославны своего электрического конкурента, ему несдобровать. Об колено будет сломан, и это в лучшем случае.
– Все дело в том, – стала разжевывать Ярославна, – что человечество всегда живет вчерашней моралью. Критерии добра и зла, которыми мы пользуемся сегодня, сформировались довольно давно, еще в те времена, когда люди были убеждены, что наш мир это плоский диск, покоящийся на спинах трех слонов и одной черепахи. Но жизнь не стоит на месте. Меняется поведение людей, возникают пути, которых прежде просто не существовало, и все это неизбежно ведет к тому, что старая мораль вступает в конфликт с новыми реалиями жизни. Ты, наверное, хочешь сказать, что есть во вселенной и некие универсальные величины, и что именно на них опирается любая мораль?
– Да, хочу, – прогудел Гриша, которому, на самом деле, хотелось совсем иного.
– А вот и не угадал! – как-то по-детски обрадовалась Ярославна. – Все человеческие представления о добре и зле, о морали и нравственности являются, с непредвзятой точки зрения, полной ерундой, и не имеют под собой никакого серьезного основания. Ты, наверное, скажешь, что таким основанием может служить религия?
