— Хочу помочь, — упрямо повторила Алексис.
— Если действительно хотите помочь — не лезьте не в своё дело! — Это прозвучало как пощёчина, и Алексис, взметнув юбки, выскочила из дома, мечтая об одном — оказаться как можно дальше отсюда.
На улице парило, в побелевшем от зноя небе кружился орёл, и время от времени с высоты слетал его пронзительный крик. Следовало съездить в город и найти отца Колума — пусть увозит своего невыносимого братца как можно дальше отсюда. Она даже уговорит его забрать сундук — чтобы у Киллиана и мысли не возникло упрекать её в желании выведать чужие тайны! Прикусив щеку, Алексис впрягала лошадь, иногда излишне резко дёргая за постромки. Перед глазами всё ещё стояло его перекошенное от злости лицо, разве может быть мужчина настолько разным? Эта всепоглощающая нежность просто не могла исходить от жёсткого циника, она принадлежала молодому человеку с фотографии, и он, как ни прискорбно, наверняка давно был мёртв…
Как ни пыталась Алексис не думать о Киллиане, но всю дорогу до города мысли крутились об этой загадке — что стало с его семьёй? Они погибли, в этом она почти не сомневалась. Но как? Почему он, вместо того, чтобы воспитывать сыновей, прожигает свою жизнь здесь? Стоит спросить об этом у Колума, тот наверняка пойдёт навстречу и всё расскажет, когда узнает, как самоотверженно она боролась за жизнь его брата. Однако в городе ждало разочарование — по субботам отец МакРайан объезжал паству из дальних ферм и вернуться должен был только к ночи. Об этом охотно поведала Эмма, к которой Алексис зашла купить пару пирогов: с грушами и картошкой.
— Что-то случилось? — участливо спросила Эмма, заворачивая пироги в клетчатое полотенце. — У вас очень усталый вид.
— Первая неделя в школе, — криво улыбнулась Алексис.
— Дети умеют вытрясти душу, — понимающе кивнула Эмма, протягивая пироги.
Хотелось с кем-нибудь поделиться. Можно было бы поехать к Мередит, но Алексис пока не была уверена в ней настолько, чтобы рассказывать о том, что Киллиан провёл у неё ночь. Пусть даже всю эту ночь он метался в бреду. Вздохнув, Алексис перехватила удобнее корзину и пошла к повозке. Раз уж приехала в город, стоило посетить бакалейную лавку и купить керосина.
— Миссис Коули!
Капрал Лоуренс окликнул, когда Алексис уже сидела на козлах. Стоит отметить, что в седле он держался просто потрясающе, а прищур ярко-голубых глаз под пушистыми ресницами наверняка сгубил не одно девичье сердце. Но форма, ужасная, пугающая синяя форма вводила в ступор и вызывала у Алексис одно желание — бежать. Она с трудом подавила вопящий инстинкт самосохранения, лишь крепче сжала в руках поводья, и кивнула капралу.
