Что любопытно, запись этой речи Империя так и не показала. Поэтому Люк вспоминал принцессу по мельком увиденной голограмме — и гадал, ради какой же отчаянной затеи она искала на Татуине старого отшельника.
Что ж, затея все равно провалилась. От Алдераана остался только пояс астероидов, а следом погибли и Мон-Кала с Чандрилой. Когда боевая станция выжгла все очаги мятежа и сепаратизма, в Галактике воцарился мир.
Точнее, не было войны. Это ведь одно и то же. Почти без разницы.
Он вдруг услышал, что Кэми окликает его, причем уже не в первый раз.
— Опять у тебя этот вид, — буркнула она.
— Какой?
— Сам знаешь. Будто все пошло не так. Словно тебя чем-то обделили, случилась какая-то жуткая ошибка. Будто надо было улететь вслед за Танком и Биггсом и поступить в Академию — как ты и мечтал. Словно твое место — где-то далеко отсюда.
— Кэми...
— Далеко от меня, — тихонько договорила она и отвернулась, обхватив себя руками.
— Ну что ты, ничего подобного. — Он обнял жену за плечи, стараясь не замечать, как она съежилась от прикосновения. — Жизнь мы обустроили на славу, и мое место здесь. Ладно, пойдем-ка домой. Холодает.
Кэми ничего не ответила, но побрела следом — к куполу, служившему входом. На пороге Люк задержался, бросил последний взгляд в темноту. Звездный разрушитель — если он там и правда был — больше не показывался.
Помедлив еще мгновение, Люк отвернулся от пустого неба.
Люк резко открыл глаза и сел на лежанке. Механическая рука жалобно зажужжала, вторя гулу насекомых, что роились среди высокой травы.
Он старался прогнать этот сон, пока кутался в шерстяной балахон и надевал непромокаемую куртку. Потом распахнул металлическую дверь своей хижины и неслышно затворил ее за собой. Уже близился рассвет — новый день бледнел на горизонте, словно жемчужина над черной бездной.
Океаны Ак-То до сих пор вселяли в него трепет. Бескрайняя водная гладь порой выглядела идеально ровной и безмятежной, порой внезапно превращалась в бурлящий хаос. Это казалось ему нереальным, думалось, что столько воды просто не бывает... Видимо, в глубине души он так и остался мальчишкой с Татуина.
Люк знал, что внизу на склонах скоро проснутся хранительницы и приступят к ежедневным трудам, как повелось с незапамятных времен. Его тоже ждала работа — только хранительницы были связаны древним договором, а он избрал эту жизнь сам.
В юные годы на Татуине ему претили хлопоты по хозяйству, но на Ак-То они помогали упорядочить день. Сегодня надо было надоить молока, наловить рыбы и укрепить разболтавшуюся ступеньку.
