— И что нам делать? — спросила, наконец, уставившись на старушку, которая сердито мыла посуду.
Кстати, где прислуга, почему Юлия Андреевна сама возится на кухне?
— А что мы можем сделать? — вздохнула она, пожав плечами.
— Ну, хотя бы нанять адвоката.
— Вадим уже связался со своим. Сонечке не говори, где отец. Пусть думает, что он уехал по делам, она к такому привыкла.
Упоминание о Соне обожгло. А если вся эта ситуация быстро не решится, что тогда будет с девочкой? Её же придется куда-то определить, отдать Илоне, наверное. При мысли об этом меня прошиб холодный пот. Старая ведьма ребенка не получит, я позабочусь, чтобы так называемая бабушка близко к ней не подошла. Скорей бы Славин управился с экспертизой, а имея на руках доказательство, что Соня моя дочь, я смогу открыто заявить на неё права. И Илона не посмеет снова строить козни, теперь-то я знаю, на что она способна.
— Конечно. — согласилась я, задумчиво глядя в окно. — надеюсь, ничего серьезного из этого обвинения не вырастет. Этот адвокат, он хороший?
Пытливый взгляд Юлии я встретила прямо. Она долго не отводила глаз, что-то высматривая в моем лице, уголки губ дрогнули в улыбке, и я улыбнулась в ответ.
— Переживаешь за Вадика. — не вопрос, а утверждение, и опровергать мне не хотелось. — вижу, что толковая ты девушка, Эльвира. Уж не знаю, кому из вас повезло больше, не мое это дело. Но вот что я тебе скажу. Вадим не виноват, даже думать о нем плохо не смей. Подставили его, очернили.
Когда она сказала про везение, я лишь усмехнулась. Да уж, такой, как Загорский, просто не мог «не осчастливить» меня, если смотреть со стороны глазами его верной домработницы. Сама-то я вовсе не была уверена, что должна благодарить судьбу за это счастье, но благоразумно промолчала. Ни к чему давать лишний повод для сплетен. Сами разберёмся, сейчас главное — вытащить Вадика из СИЗО.
— Кто может быть заказчиком, по-Вашему, Юлия Андреевна? — поинтересовалась я, присев на стул.
Она оглянулась, открыла шкаф и начала составлять туда чашки.
— Да мало ли кто на него зуб точил. — отрезала строго. — вон, Кирюша, например.
— Кирилл? — недоуменно нахмурилась я, вспоминая, о ком речь.
— Да друг закадычный. — с неодобрением фыркнула Юлия, — тихий, смирный, а глаза так и бегают. Всё чего-то высматривает, вынюхивает, как пёс. Или эта, как её…
— Диана? — машинально подсказала я, взявшись вытирать мокрый стол.
— Вот-вот, Диана. — презрительно скривилась старая. — девица легкого поведения она.
