и может находиться в распоряжении у сознания в качестве активной творческой силы. Я полагаю, что именно в настоящее время эта проблема играет возрастающую роль. Ограничение женщины домом и кухней постепенно сходит на нет, средняя продолжительность жизни повышается, и патриархальная семья, в которой женщина, вступившая во вторую половину своей жизни, могла найти в так называемых женских рамках свою область применения, больше не существует. Дети не женятся больше в своей собственной или в соседней деревне, но зачастую отправляются для этого на другой континент. Женщине не остается ничего другого, кроме того, чтобы в середине своей жизни смириться с одиночеством и покинутостыо и в себе самой искать новую полноту жизни. Эта проблема подробнее освещена в моей книге, посвященной середине жизненного пути
>[20].
Как уже упоминалось, сказка о змее имеет большее отношение к психологии женщины. В дальнейшем я рассмотрю похожую сказку «Три пера», где большее значение имеет мужская сторона. Но уже говорилось, что в принципе сказку можно интерпретировать как с мужской, так и с женской точки зрения. Ведь все персонажи сказки, включая ее героя и героиню, имеют в своем основании не индивидуальное Я, но архетипические образы. Как говорит Макс Люти>[21] (Мах Luthi), все сказочные персонажи являются «чистыми носителями действия» (Handlungstrager) и у них отсутствует «углубленность» (Tiefenhaftigkeit) и сфера человеческих эмоций. Герой тем самым, с одной стороны, обладает сверхчеловеческими качествами, то есть он может совершать действия, на которые индивидуальное Я не способно, но, с другой стороны, он стоит ниже человека, вследствие отсутствия у него вариабельности, глубины и вследствие своей выраженной односторонности.
Итак, правильнее рассматривать самого героя или героиню как функциональный комплекс, который хотя и предлагает в соответствующей ситуации временную идентификацию, но никогда продолжительную. Например, если ребенок падает с моста в воду и молодой человек, не задумываясь, прыгает и спасает его, то его Я на короткий срок и осмысленно отождествляется с архетипом героя. Но если кто-то пытается длительное время играть роль героя и отказывается от необходимых мер безопасности, считая их трусостью и малодушием, то речь идет о случае «сказочной» глупости, которая достаточно часто подвергает жизнь смертельной опасности. В следующих главах этой книги будет показано, какие несоответствующие обстоятельствам болезненные состояния могут наступить, если человек смешивает себя самого или свое сознательное Я с тем архетипическим образом, который представляет собой сказочная фигура, а также обнаружим, с каким упрямством продолжается такое поведение.
