— Будьте здоровы, — слышу я после очередного чиха. От неожиданности я подпрыгиваю на месте, оглядываясь по сторонам. Сначала я думаю, что мне это послышалось. В таком здании это не удивительно. Здесь можно и в привидений поверить. Но вскоре из-за стеллажей показывается мужской силуэт. Тусклое освещение не сразу дает мне разглядеть мужчину, но когда он оказывается в паре метров от меня, то я узнаю его. Лохматая копна волос, как всегда прикрывает глаза и сложно разглядеть какого они цвета. Волевая челюсть покрыта густой щетиной, а губы сложены в тонкую полоску. Он выглядит устрашающе в этой мрачной атмосфере, отчего я, слегка отшатываюсь назад. От моего движения его лицо становится еще более серьезным.
— Спасибо, — говорю я, но голос больше похож на писк, — что вы тут делаете?
— Тетя попросила помочь ее подруге в библиотеке, — произносит он, складывая руки в карманы джинсового комбинезона. Одет он как какой-то лесоруб. Комбинезон, клетчатая фланелевая рубашка, тяжелые сапоги. Не хватает только топора.
— Ох, — только и я могу я сказать. Вот что я называю подставой века. Кто же знал, что племянником Глории окажется ни кто иной, как Лиам Хендерсон. Кажется, куда бы я ни пошла, то обязательно встречусь с ним. После той встречи в саду я избегала его. Но теперь судьба снова сталкивает нас вместе.
— Так что тут нужно сделать? — спрашивает он, проходя мимо стеллажей и оглядываясь вокруг. Его гулкие шаги эхом отскакивают от высоких потолков.
— Думаю, я справлюсь сама, — говорю я, стараюсь придать голосу твердости.
— С чего вы так решили? — произносит он, с интересом глядя на меня.
— Тут просто нужно прибраться, вот и все, — отвожу от него взгляд, понимая, что мое лицо всегда выдает ложь. Я не умею лгать.
— Ага, — он насмешливо смотрит на мой гипс и это меня нервирует. Прикрываю гипс здоровой рукой. Но понимаю, что веду себя глупо, поэтому убираю руку и смотрю на мужчину. Хочется выглядеть так же уверенно, как Карен, но мне далеко до нее.
— Я справлюсь сама, — говорю я, надеясь, что голос прозвучал гораздо тверже.
Но мужчина явно не верит, ни одному моему слову. Он отворачивается, снова проходит мимо стеллажей и внезапно пинает один из них. Тот протяжно скрипит, а после с грохотом разваливается, словно карточный домик. Он неожиданности я не знаю, что сделать, стою на месте, как вкопанная.
— Какого черта? — кричу я, когда оцепенение проходит. Сама не ожидая от себя такого, но меня охватывает злость. Что он себе позволяет, черт подери. — Ты сломал его.
