— Ну что вы, ничего страшного. Давайте помогу, — тип, который сегодня с чего-то сделался обходительным — может, оттого, что предвкушал, как мясом обожрется — присел на корточки рядом с Лейтис и принялся помогать складывать продукты.
Так было еще лучше: намного легче, улучив момент, подобраться к нему со спины и вытащить бумажник из заднего кармана брюк, предварительно подморозив задницу анестезией. Все же Лейтис карманницей не была, и вытащить что-то незаметно просто так не сумела бы. А он, когда встанет, решит, что просто от сидения на корточках нога затекла. Вообще отлично. Не поймет, небось, в чем дело, до самой кассы.
Наверное, она слишком обрадовалась тому, насколько удачно все идет, потому и не заметила, как подошел охранник — ровнехонько в тот момент, когда она тащила кошелек.
— Стой. Воровка.
Лейтис подхватилась на ноги и ринулась из закутка, пытаясь обогнуть охранника и торопливо выпуская слезоточивое облачко, но коль уж удача повернулась к тебе спиной — пощады не жди. Этот сюртучный тип кинул в нее своей магией, стянувшей руки, склеившей их друг с другом, и Лейтис замешкалась, так что ее немедля схватил охранник.
— Не уйдешь, воровка. Тюрьма по тебе плачет.
Лейтис потрепыхалась в руках громилы и затихла, обреченно понимая, что сегодня — не ее день.
Девицу Эйдан узнал еще в тот момент, когда она вскочила на ноги: уж в лицо-то он ее запомнил хорошо, хоть налысо она побрейся, не только цвет волос поменяй. Не каждый день тебе под флайер кто-то кидается, трудно забыть. Оттого и сориентироваться успел вовремя, чтобы она опять этой своей дряни слезоточивой не напустила. Словом, он ее узнал и поймал — но радости ему это не доставило. Эйдан предпочел бы вообще засранку никогда не видеть больше и поехать домой к ужину, а не тащиться в полицейский участок. В котором — и он совсем этому не удивился — ее знали прекрасно.
— О, снова ты, — дежурный полицейский расплылся в саркастичной ухмылке и тут же ехидно крикнул в глубь общего зала: — Нивен. Иди-ка сюда, тут твою любимую клиентку привезли.
"Любимая клиентка" с очень выразительной недовольной миной плюхнулась на скамейку для задержанных и бессмысленно подергала оплетающие руки магически путы: те были крепкими, разумеется, и даже руки развести больше чем на два дюйма не давали. Эйдан тоже уселся, на ближайший свободный стул, и стал ждать Нивена, который оказался низеньким юрким человеком лет сорока пяти. Завидев девицу, он тут же с тяжким вздохом приложил ладонь ко лбу.
