— Кем бы вы ни были, — вступил в разговор капитан Лиланд, — зарубите себе на носу — вы не останетесь безнаказанным.
Прежде чем ответить, роугг наклонился вперед и оперся руками о стол, сцепив их в замок:
— Я не чудовище и не маньяк, — его бесцветный голос снова перестал выдавать эмоции владельца. — Я — ученый и под моим началом находится множество таких же ученых, как и я. Не стоит приписывать мне то, чего нет. Я не проявлял жестокости ни к вам, ни к тем, кто умер на корабле. Их смерть была быстрой, и насколько это было возможно — безболезненной. Вы считаете меня сумасшедшим? С вашей точки зрения я могу таким казаться. Наверное, вы обратили внимание на некоторые особенности этого места? Насколько оно технологически отличается от всего, что вы раньше видели.
От Тобаяса не укрылось, как Келман старательно подбирает слова, будто пытается младенцу объяснить принцип работы квантового поля или как работает звездолет. Иронично изогнув бровь, командор дал понять собеседнику, что ничего из увиденного его не удивило и не привело в замешательство:
— Да, я обратил внимание на искусственную гравитацию, контролируемую вами, и эти защитные экраны. Обычный силовой заслон непрозрачен в одном направлении и не является преградой для материи; ваши же экраны прозрачны с обеих сторон и обладают защитными свойствами большими, чем просто непроницаемость. Каким образом вы этого добились?
Роугг усмехнулся, но не стал выкладывать все карты на стол:
— Вам такие технологии пока недоступны, даже если бы я и попытался объяснить. Вы обратили внимание на два самых незначительных наших достижения; поверьте, их гораздо больше, — в том, как он это произносил, ощущаясь не гордость, а скорее мальчишеское желание похвастаться. — Мы пользуемся такими технологиями, которые вам и не снились. Вы спрашивали, чего я хочу? Что мною движет? Все просто. Вы правы, в том, что я хочу власти. Она у меня уже есть. Но власть, как наркотик. Всегда нужна очередная доза. Однако есть и то, чего я хочу больше — мне нужны бессмертие и потомство.
— Зачем вам наследники, если вы планируете жить вечно? — спросил Лиланд.
— Кто говорил о наследниках? — тонко улыбнулся Келман. — Я говорил о потомстве. О миллионах таких же сильных, умных и выносливых созданий, как и я. Улучшенная, усовершенствованная версия того, что создала вселенная.
Тобаяс ничего не ответил. Он лишь покачал головой. Значит, еще один сумасшедший ученый на его голову. Интересно, откуда у них всегда столько денег? Нет, ну этот награбил. А другие? Сколько бы Тобаясу их не встречались, то всегда при дорогом оборудовании, самом современном и передовом; к его услугам любые материалы, даже если их крупицы во вселенной и лучшие специалисты в любых отраслях. Твори-вытворяй, пока не затошнит от большого количества возможностей. Когда-то от такой безнаказанности и вседозволенности миллиарды живых существ превратились в озверевших мутантов, которые хотели только жрать и размножаться. Если один обращенный оказывался на корабле, то заразу в итоге подхватывали почти все. Самые сильные выживали, а остальные были либо съедены, либо затраханы насмерть. Безумие, которое выжившие особи приобретали вместе с вирусом, было неизлечимо.
