— А что тут вас за запахи, как в парфюмерной лавке, — раздался мужской голос.
Я повернула голову, узнавая декана экономического факультета Вениамина Сергеевича Ляхова.
— И девушка лежит… — как-то двусмысленно добавил он, увидев меня.
— Девушке плохо, а ты вместо того, чтобы стоять истуканом, сходи в приемную и принеси вентилятор, чтобы быстрее проветрить комнату, — скомандовал Датский.
— Да одеколоном несет на весь коридор, под деканатом уже целая толпа студентов скопилась. Все гадают что тут происходит, — весело заметил Ляхов, выполняя приказание.
— Плохо, очень плохо, — принялся бормотать себе под нос Датский, дергая открытой створкой окна туда-сюда. — Вам как, Зыкова? Лучше? — обратился декан ко мне.
— Чуточку да, — пискнула, думая, что к коллеге он обращался на "ты", а ко мне на "вы". Чтобы это значило?
— Вот и хорошо, — мужчина облегченно вздохнул. Кажется, он струхнул, что своей инициативой чуть ли не снова отправил меня на больничную койку. — Ставь вот здесь, а розетка там, — распорядился, показывая куда следует определить вентилятор.
— А чего это у тебя все руки синие? — тут Ляхов перевел взгляд на меня. — И у нее синие. Вы чем тут занимались? В аватаров играли? — насмешливо спросил Вениамин Сергеевич. И как-то гаденько у него это получилось.
А может быть я просто себе надумываю.
— Ты давай вентилятор включай, а не в Шерлока Холмса играй. И без твоих предположений тошно, — одернул Ляхова Датский.
— Да включил я, включил. Только, по-моему, это положение уже не спасет. Весь корпус провонялся. Сто процентов. Сейчас преподаватели набегут, а за ними все остальные потянутся.
— Дверь. Срочно закрой дверь, — скомандовал Датский. — Нет. Лучше я сам, — бросил окно и поспешил к двери.
Но не успел. В приемную ввалилась толпа народа, судя по шуму. Народ галдел, переспрашивая что произошло.
— Вон. Все вон, — кажется, терпению Датского пришел конец. Он не был настроен объяснять всем и каждому что случилось в кабинете.
Не знаю, как ему удалось с первого раза донести до посетителей свое нежелание кого бы то ни было видеть, но у него получилось. Потихоньку гул стал стихать. Хлопнувшая дверь и громкий звук закрывающегося замка известил, что в деканате остались только я, Ляхов и Датский.
— Теперь разговоры пойдут… — как бы между прочим заметил Ляхов, когда Датский появился в комнате.
— И пусть идут. Будет хоть о чем поговорить в стенах академии. А то тихо, как в болоте.
— Ну, не скажи, друг, — глубокомысленно произнес Ляхов.
