— Да не беременна я, и даже не собираюсь, — выпалила, наконец, сумев вставить слово.
— Это хорошо, что не беременны. Прямо от сердца отлегло, — мужчина приложил руку к груди. — Тогда я объявляю вам выговор. А затем будет отчисление, если еще раз узнаю.
Переход Датского от одного к другому был настолько непредсказуем, что я онемела. Замерла. И только спустя несколько мгновений пришла в себя.
— За что? — в голове закрутились шестеренки, пытаясь выяснить что же такого натворила. Ничего нарушающего устав академии я не делала. Это точно. По крайней мере, мне о том совсем не известно.
— А вы не знаете за что? — так мило-мило поинтересовался мужчина.
— Нет.
— За курение в туалете, оскорбительную надпись я так и быть вам прощаю. Хотя мог бы и обидеться.
— Вы в своем уме? — мои глаза стали размером с бильярдные шары. Подобного бреда я никогда не слышала. И даже не могла представить, что когда-нибудь услышу.
— Я-то в своем. А вот вы о чем думали, когда курили в туалете преподавателей, а потом окурком выводили "Принц — мудак".
— Так это же правда, — я имела в виду последнее выражение. Когда меня припирали к стенке, я начинала говорить все что думаю. А думала в настоящую минуту, что Датский не просто мудак, он еще и придурок, который мог предположить, что это я бесчинствовала в туалете. Да я там ни разу не была, если на то пошло, а тем более не курила.
— Вот видите, сами подтвердили неприглядное поведение. За это и выговор.
— Да не курила я. И даже не собиралась. Я, вообще, не курю, — чуть ли не закричала от несправедливости.
— Не надо на меня повышать голос, госпожа Зыкова. Я вам не ваш кавалер, а декан факультета. Лицо, обладающее должностными полномочиями. Тот, кто вправе налагать взыскания и отчислять за провинности. Вам все ясно?
Принц Датский поднялся из-за стола, руками упираясь в столешницу. Взгляд мужчины не сулил ничего хорошего. Того и гляди из глаз посыпятся молнии. Зевс Громовержец, не иначе.
Разгневанного декана злить себе дороже. Но меня обвинили в том, чего я не совершала, да и вовсе не могла совершить. Не в моих привычках поступать настолько подло и мелко. Я могла высказать в глаза все что думаю, но не гадить исподтишка, как самая последняя тварь.
— Мне ясно одно, что вы нашли крайнюю. Человека, который ни в чем не повинен. И теперь вымещаете на мне свое дурное настроение. Вам мало моего слова, вы поверили чьим-то грязным наветам, а теперь хотите отыграться, потому что не в состоянии установить виновного. Может быть, неизвестный, куривший в туалете, не совсем и неправ? Влепляйте мне выговор. Он мне до одного места. Я ничего предосудительного не делала, — я развернулась на месте и бросилась прочь из кабинета декана.
