Время шло, а я все ждала. Молчание затягивалось
— Нравишься ты мне. Неужели не понятно? — наконец, Климов отмер. — Встречаться хочу.
— С кем? — мне нужна была определенность. Я не любила ходить вокруг да около.
— С тобой. Ты чего из меня душу тянешь? Если хочешь посмеяться, так сразу и скажи, что не нравлюсь, но зачем издеваться-то? — эмоционально воскликнул парень.
— А кто над тобой издевается? Может быть, понять не могу твоего поведения, — честно призналась. — Ты же постоянно меня подкалываешь. Задеваешь, если не сказать, что травишь. А потом вдруг говоришь — хочу встречаться. Как мне тебя понимать?
— А как тебя еще затронешь? Ты же вся такая неприступная, словно снежная королева. К тебе не подойди, не дотронься, — на этих словах я помрачнела. — Вот. Опять личико кривишь. Не нравится тебе. А мне что делать? Как быть? К тебе же на кривой козе не подъедешь.
Такой экспрессии я никак не ожидала от парня.
Сложно подобрать слова, когда хочешь сказать много чего, а слов нет.
Как мне ему объяснить, что я вздрагиваю от мужских прикосновений, что мне не комфортно, когда кто-то находится слишком близко, что я боюсь повторения истерики, что случилась в общежитии. Ведь то, о чем он говорит предполагает близкий контакт, нахождение рядом, поцелуи, объятья. А я… я боюсь всего этого.
— Молчишь? Это, значит, "нет"? — он понял по-своему мою заминку с ответом.
Я силилась что-то сказать, но как будто кто-то передавил горло, не давая произнести ни слова.
Данияр поджал губы, пожевал.
— Наверное, зря я начал этот разговор, — Климов силился говорить медленно, подбирая слова. — Пойду, я. Извини, что побеспокоил, — и столько вселенской грусти было в его взгляде.
Парень еще чуть потоптался на месте и, опустив голову, пошел в сторону своей машины. Я же смотрела на его широкую спину и не знала как поступить. Одна часть меня кричала — окликни его, а другая — пусть идет, отпусти, все равно ты не сможешь переступить через себя.
Климов уже почти дошел до автомобиля, а я все стояла соляным столбом. А потом не выдержала и на каком-то чистом упрямстве закричала:
— Дань, подожди.
Парень резко обернулся, вкинул голову, в его глазах засветилась надежда. Робкая. Крохотная.
— Да?
Я сорвалась с места и побежала, не зная что буду говорить, как выходить из положения. Сердце в груди стучало, словно сумасшедшее. Остановилась в паре метров от парня. Замерла, глядя в зеленые омуты глаз.
— Знаешь, а пошли в кино. На какой фильм ты хотел пойти? — выпалила, внутренне боясь, что Данияр скажет, что передумал или того хуже решил посмеяться надо мной. Если такое случится, то я вряд ли когда-нибудь еще решусь на что-либо подобное.
