— Статьи УУ они для вас найдут, не сомневайтесь, — заверил Артур, — Вопрос в том — что это будет: хулиганство или терроризм. За первое вам грозит всего лишь крупный штраф и лишение пилотской лицензии. За второе — от 20 лет до пожизненного. Что вы предпочитаете?
— Текилу с лимоном, — так же светски отозвалась Алиса, — но если ее нет, можно кофе. Крепкий, сладкий и без сливок.
Безопасник пожал плечами и кивнул одному из своих ребят. Кофемашина на борту, конечно, имелась. Вместе с лазерной пушкой и торпедными аппаратами.
— Две? — уточнил сообразительный альбатрос.
— Сам знаешь, так чего спрашивать.
— На всякий случай. Может быть вы, Артур Геннадиевич, террористку прямо сейчас пытать начнете. Сами будете пить, а она пускай смотрит.
— Боюсь, ее этим не пронять, даже если мы все тут догола разденемся.
— Крепкий орешек?
— Да не особо. Вполне рядовой… гранитный камушек. Найдется и на него отбойник. — Артур глотнул кофе, привычно поморщился. Он не терпел горячего, но кто бы его спрашивал. Хроническая нехватка времени все время заставляла глотать кипяток, почти не различая вкуса.
— Леди, — сказал он, — сейчас меня интересует только одно. Тот человек, который «одолжил» вам свой чип. Он жив? Можете не говорить, насколько это было добровольно, где он сейчас, кто он для вас, все это терпит. Просто — «да» или «нет»?
Алиса удивленно взглянула на Марковича. Он себя выдал. Не совсем случайно, он собирался сыграть на чувствах, но усталость, ожидание и непростой разговор с Берсеньевым сыграли с министром злую шутку — он раскрылся больше, чем собирался.
Что ж, тогда остается не плакать над разбитыми яйцами, а быстро готовить из них яичницу.
— Это мой сын.
Артур понял, что сделал ошибку, раньше, чем она разомкнула губы для ответа. Просто по тому, как враз потухли глаза, делаясь просто двумя невыразительными осколками стекла, и закаменело лицо.
— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — бросила Алиса и отвернулась, занявшись кофе.
…В отличие от министра, она и в самом деле любила горячий. Или просто давно не видела ничего похожего — Артур видел, как она смакует каждый глоток, щурясь от наслаждения, и в его душе боролись два противоречивых желания: обнять и утешить — и придушить и закопать.
В том, что его парни расколют соплюху, он не сомневался, и не таких кололи. На базе он возьмет скан сетчатки глаза и выяснит, кто она такая. И уже от этого будет «плясать».
Но «свежепойманная» террористка — это не тайком утащенный на базу спортсмен. Император всерьез относится к оппозиции. Никто не позволит Артуру нарушить протокол допроса. Одна беседа не под запись — и он окажется рядом с этой девчонкой, на соседнем стуле.
