— Сезар, обещай забрать Марсио. Он знает и не тронет тебя, а ты не тронешь его.
— Не смей! — Котронэ направил жеребца наперерез. Луна плеснула ему на лицо лимонной зеленью, до неузнаваемости исказила черты. — Ты рехнулся? Я сейчас же найду Клюва Ита, мы…
— Прочь с дороги! Я должен проститься с матерью, ценой жизни проводить её душу. Я не посрамлю честь сына и наследника трона!
— Они прирежут тебя, как ублюдка, — тряхнул кудрями Сезар. У Райнеро вырвался нервный смешок, сколько раз за эти кудри он называл друга Сезариной. Но теперь на него смотрел приемник канцлера ви Ита, смотрел твёрдо, но в то же время со знакомым мягким укором. — Снимай плащ!
— Что? Это не твоя пьеса, Котронэ.
— Плащ, живо! — в голосе Сезара зазвенел металл. — Ты бы мне помог, я знаю! Давай же!
— Опомнись, Котронэ! — голос Райнеро сорвался на рык. — Мне некуда бежать!
— Выберись из этого забытого Девой города и жди. Я разыщу Мигеля. — Цокот близился, рвал ночь в клочья. Марсио замотал мордой, Райнеро припал к конскому уху, умоляя молчать. — Слышишь меня? Я разыщу его, мы найдём способ связаться с тобой. Мы выберемся, не спеши терять голову раньше срока, ей суждено носить корону. Посмотри на меня. Райнерито.
Пальцы метнулись к фибуле быстрее, чем он решился. Они обменялись плащами, Сезар по самые глаза натянул барет. Принц Рекенья с облегчением скрыл лицо под капюшоном.
— Уезжай, — приказал забывшему себя другу Сезар. За этот подвиг стоило простить ему ошибку прошлого. Райнеро и простил, только сердце сжал страх за друга. Сезар улыбнулся, махнул рукой. — Не бойся за меня, не пропаду. Поторопись, улитка, иначе я зря рискую!
Райнеро натянул поводья, чуть наклонился вправо, хорошо! Развернулись, уходим, спасаем шкуру. Нет, не шкуру — корону и королевство!
— На всякий случай, прощай. И… я всё знаю. — Райнеро вскинул к виску два пальца. Тот, кто не ценит жизни, её не заслуживает? — Если мне доведётся вернуться, даю слово, я вас не трону.
Сезар запоздало ответил тем же, кивнул, справившись с явной оторопью:
— До встречи, ваше величество!
2
Апельсинные ворота охранялись лучше прочих, поскольку в первую очередь враг мог заявиться к ним. Через них же Райнеро вознамерился выбраться из города. Чувствуя себя то ли полководцем, то ли всё-таки беглецом, он осмотрелся. Перед ним был полуовальный проём в крепостной стене, закрытый створами и забранный решёткой, светили факелы. Тут же вздымали станы две боевые привратные башни. В правой рыжело окно. К левой примыкал деревянный пристрой — конюшни, погружённые в сон. Поверху башни соединял открытый переход, дозорными с честью выступали два факела. Какая беззаботность… Так недолго проворонить «ящеров» или ублюдка, вознамерившегося выжить назло всем чистым кровям этого мира.
