Глава вторая, в которой страшное неожиданно приносит пользу, а машины едут на юг
Даша вдруг вздохнула и закричала от боли, пронзившей тело. Что-то изнутри словно пыталось разорвать ее напополам, стальной колючей проволокой сворачиваясь в животе, ударяясь в ребра и сжимая сердце в ледяные тиски. Девушка изогнулась, давясь криком.
Чьи-то руки довольно крепко похлопали ее по щекам, боль стала медленно спадать, пульсируя в кончиках пальцев и глубоко в затылке. Девушка быстро задышала, вслушиваясь в странный писк, надоедливый и очень быстрый, раздающийся совсем рядом.
— Паша, — прошептала она, вслепую тыкаясь в пространстве. Веки были невыносимо тяжелыми, и Даша не могла найти в себе силы, чтобы поднять их.
— Открывай глаза, Дашенька, — раздался ласковый голос, и кто-то погладил девушку по голове.
Кто здесь?
Незнакомый голос… чужие руки…
Даша с трудом разлепила веки. Глаза застилала белесая пелена, изображение расплывалось, как упавшая в воду фотография, и девушка часто заморгала, пытаясь вернуть зрению четкость.
— Как ты себя чувствуешь?
Даша снова закрыла и открыла глаза. Изображение, наконец, сфокусировалось, и она увидела грязно-белый потолок больничной палаты.
Больница? Как она оказалась здесь? Ведь они были в доме, и…
Девушка содрогнулась от последних воспоминаний, одними глазами осматриваясь вокруг.
— Даша? — над ней наклонилась молоденькая круглолицая медсестра с кучерявыми рыжевато-каштановыми волосами, выбившимися из-под белой шапочки. — Как ты себя чувствуешь? — повторила она.
— Нормально… — с трудом разлепив сухие губы, ответила девушка. — Только… голова болит.
В ушах зазвенело от звука собственного голоса, в затылке будто бы ударили в набат. Даша зажмурилась, повертела головой, разминая шею.
— Я сделаю тебе укольчик, и все пройдет, — улыбнулась медсестра и, шурша халатом, быстро вышла из палаты.
Оставшись одна, Даша пошевелила затекшими кистями рук, согнула ноги в коленях и, убедившись, что организм вполне функционирует, а все конечности до сих пор при ней, прислушалась к тишине, нарушаемой только писком аппарата, присоединенного к левой руке.
— Что с ней?! Что с моей дочкой?! — раздался за дверью взволнованный голос ее мамы.
