Также писал князь о том, что чудовище нужно как-то поймать, наверное, и для этого собирается он выделить тот самый отряд, который обещал прислать Велеславу на подмогу. В связи с чем, естественно, приносил глубочайшие извинения.
Велеслав поморщился. Его начинала раздражать тупость соседа. Слепой баран! И ведь в самом деле, сделает, как замыслил, положит на жаркое сотню латников, вместо того, чтобы…
В то время как события в городе Сежда были весьма и весьма любопытны. Более того, выглядели обнадеживающе.
Еще один взгляд на гонца. Стоит, трясется. Мне шапку в судорожно сжатых руках. Велеслав даже позволил себе улыбку, одним уголком рта. Его боялись как ядовитую змею.
«И это прекрасно, именно таким и должен быть правитель любого сколь-нибудь значимого княжества!»
Еще один глоток терпкого, с горчинкой, вина — он не переносил сладких напитков. Это братец, да приютит его Теф, любил сладеньким себя побаловать.
— Поди в людскую, — наконец произнес Велеслав, глядя сквозь бледнеющего гонца, — переночуешь здесь. Завтра поутру заберешь ответ.
Гонец исчез мгновенно, как будто его и не было.
А Велеслав подлил себе вина, откинулся в жестком, но удобном кресле, и задумался. Все-
таки плохо, когда вокруг одни бараны. А с другой стороны — и хорошо, потому что стадом таких вот недалеких даже не людей, а именно баранов, легко управлять.
Казна начала стремительно пустеть после того, как он отдал старшего брата госпоже Пустошей. Кара богов? Возможно. Но богам, Тефу и Сифу, никогда не понять — каково это, всю жизнь быть бледной тенью князя Стефана. Равно как и не прочувствовать того, что может твориться на душе у слабенького и болеющего всеми возможными и невозможными болячками мальчишке, когда везде и всегда ему в пример ставят старшего брата. Стефан — то, Стефан — се. И здоров, как бык, и собой пригож, бабы на нем так и виснут гроздьями. А бледный беловолосый юноша — да кому он интересен? Нет, была одна молодая и бойкая бабенка, которая особо не сопротивлялась, когда четырнадцатилетний младший братец полез ей под юбку. Но ее ждало разочарование: тогда Велеслав, распалившись, только и смог, что вонзиться в обжигающе-горячую женскую плоть. Два стремительных рывка — и все. А потом он видел ту же бабенку выходящей от Стефана, раскрасневшуюся, довольную… Наверное, именно тогда он впервые понял, что ненавидит брата.
