Пока я анализировала разницу в природе, то прислушалась к ощущениям в своем организме. До чего же пакостными они были. Сердце билось в истеричных систолах, дыхание рвано сотрясало воздух, пар неровно вырывался из приоткрытого рта, а каждый выдох сопровождался хрипом. На периферии сознания билась мысль, что так недолго и воспалением легких заболеть, уж не говоря о чудесной возможности застудить другие органы тела, но сил пошевелиться уже не было. А мне же еще как-то домой добираться…а сил не было даже на энергетический импульс. Вот где были мои мозги, когда я уходила? Почему не оставила Сережке записку, куда опять исчезла? Ведь шею свернет за такую выходку. Закрывая глаза, вспомнила, что еще и ректор неласково и невежливо напомнит о перегорании. Понимая, что на самом деле мне нужно встать, чтобы не заснуть, я закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями и попытаться сделать последний рывок. Но перетруженный организм имел свое мнение, и я погрузилась в сон.
Глава 15. Казнить нельзя помиловать
Проснулась я от истеричного вопля, причем своего – только это могло быть причиной настолько саднящего горла. В разум ворвалось сразу несколько более чем неприятных ощущений – все тело было в огне, как будто меня сжигали заживо на костре, а правая рука была утыкана иголками, на которые еще и добрые инквизиторы надавливали со всей дури. Я попыталась вырваться, вследствие чего вывернулась и вновь закричала от боли. В рот набралась вода, и я от неожиданности чуть не захлебнулась. Изо всех сил заработав ногами и руками, я подняла голову, сделала глубокий вдох и открыла глаза. Резко сев на колени, я обвела глазами все вокруг и обнаружила себя в огромной ванной. Яростно растирая ноющую правую руку, я перво-наперво посмотрела вниз. Угу, вода прозрачная, я голая. Миленько. Подняв более осмысленный взгляд наверх, я начала озираться. Совершенно незнакомое мне помещение, все в позолоте. Ванна чугунная. Я встала на корточки и поползла к краю, через который и перегнулась. На полу камень. Я положила голову на руку и задумалась – кто меня вытащил с того света и у кого я в принудительных гостях. И кто меня раздел? И вот этот факт меня совершенно не радовал. Еще раз внимательно пройдясь глазами, я заметила невдалеке кресло, на котором лежало платье, явно для меня приготовленное. А на бортике ванной было большое полотенце. Выползать из горячей воды не хотелось совершенно, но не произвести рекогносцировку местности я тоже не могла. Поэтому также на четвереньках я добралась до полотенца и встала в полный рост. Организм не чувствовал себя выжатым лимоном, скорее была приятная усталость. Меня не качало, не тошнило, уйти в бессознанку тоже не тянуло. Поэтому я завернулась в полотенце и аккуратно ступила на холодный камень. Брр! А тапочки уже не могли мне уже до кучи подарить? Доцокав на пальчиках до кресла, я быстренько встала на него и принялась растираться. Выудив одну руку из махрового кокона, я пошуровала одежду. Ничего моего, из того, что еще утром было на мне, не было – видимо совсем помойкой стало – но эта одежда целиком и полностью из моих шоу-румов. Быстренько разобравшись со шмотками и заплетя из мокрых волос косу, я сложила полотенце обратно на ванну и вышла из комнаты. У входа обнаружились туфли, в которые я и облачилась. Теперь ходить было не в пример удобнее. Комната, в которой я оказалась, была типичной гостиной – кресла, ковер, камин, столик. Камин был зажжен. Я прошла к нему и откинулась на подголовник. Удобненько, однако. Уверена, Шерлок Холмс решал быстро свои задачки в том числе и из-за удобства такого положения – ничего тебя не трогает и не беспокоит! Я прикрыла глаза от удовольствия, но тут же раскрыла их – все-таки я у незнакомца в гостях. В зеркале над камином отразилась обстановка, но ничего не выдавало в ней хозяина. Пока дверь не открылась, и на пороге не показался владелец апартаментов; наши глаза встретились, и я не могла не сдержать улыбки.
