— Слушай, со всеми этими событиями, наверное, я даже не должна поднимать эту тему, но ты узнаешь обо всем в любом случае. Я сегодня видела Хизер в больнице, она потеряла ребенка.
О, нет… То есть, я, конечно, ненавижу ее за то, что она сделала мне, но мне жаль, что они с Тони потеряли ребенка. Наверное, она полностью раздавлена.
— Как она?
Эллисон подъехала к моему дому и повернулась ко мне:
— Она не стала распространяться, но она была убита горем. Она пришла на обследование к врачу.
Ничего себе... впервые с той минуты, как я узнала, что он мне изменял, мне стало его жаль. Я обняла Элли на прощание и пошла в дом.
Я понимала, что не должна, но все же позвонила Тони.
— Привет, Сэм...
У него был такой голос, словно все хорошо, или почти хорошо.
— Э-м-м... привет. Я просто решила позвонить, чтобы сказать тебе и Хизер, что мне очень жаль. Я слышала насчет ребенка. Наверно, она убита горем.
Он удержал паузу прежде, чем заговорить.
— Да, это было настоящим шоком. Она пошла на обычное обследование, а ребенок уже не дышал. С тех пор она совершенно разбита, она поехала на время к своей маме, так что...
Мне было интересно, как он себя чувствует, но я не хотела, чтобы мой интерес подбил его заглядывать в будущее дальше, чем это необходимо. Я решила завершить наш разговор и уже пожалела, что вообще позвонила выразить свое сочувствие.
— Что ж, я просто хотела сказать, что мне жаль, но я не собираюсь теперь возвращаться к тебе.
И тут его понесло...
— Сэм, я хочу тебя вернуть… пожалуйста. Я не могу перестать думать о тебе. Поговори со мной, пожалуйста. Сэм, я так тебя люблю.
Я не могла продолжать его слушать и положила трубку. Какого черта я веду себя так глупо? Не стоило вообще ему звонить. Ты идиотка, Саманта. Вот черт.
Одно за другим начали приходить сообщения, без сомнения, от него.
«В последнее время я не говорил тебе, какая ты удивительная и понимающая… ты особенная для меня. И я обожаю тебя»
Когда я это прочитала, у меня ускорилось сердцебиение. Уэс благодарил меня за то, какой потрясающей я была. А я, черт возьми, в это время звонила своему бывшему жениху. Дура, Саманта, такая же ты идиотка!
«Ты и сам невероятно потрясающий и удивительный. Сладких снов, красавчик!»
В течение следующих пятнадцати минут мой телефон звонил не переставая. А я его игнорировала. Тогда раздался звонок в дверь... сукин сын, ты, наверное, шутишь. Как я была зла на саму себя.
Стоило мне открыть Тони дверь, и он бросился молить, чтобы я его простила. Мы спорили в течение двадцати минут, а я просто хотела, чтобы он ушел. Я сказала ему, что никогда не будет никаких «НАС». Он этого никак не мог понять.
