– Ну как вам? – спросил он.
– Впечатляет.
– Раньше здесь жила наша аристократия, а теперь…
– А теперь… эти виллы и нищие русские города – сообщающиеся, по сути, сосуды. Сколько здесь прибывает, столько там, в России, убывает…
– А почему не строят в Москве баррикады?
– С наших баррикад больно падать, – вздохнул я.
Однако до последнего момента исход президентской гонки 1996 года оставался непредсказуем. Все авиабилеты за рубеж были раскуплены на несколько недель вперед – до инаугурации. Боялись победы коммунистов и возмездия за разгром единой страны, пятилетку шулерской демократии, криминального беспредела, тупого разоружения, деиндустриализации и «расколхоживания». В метро открыто спорили о том, кого надо первым повесить на фонаре перед Моссоветом, выкрикивая разные имена: Гайдар, Шахрай, Шумейко, Немцов, Попов, Собчак, Грачев, Козырев, Юмашев, Ерин, Березовский, Гусинский, Бурбулис… На Чубайсе дружно сходились все. Я тоже кипел. Для понимания того, насколько непримиримой была борьба и какие гроздья гнева зрели в душах, приведу несколько моих эпиграмм тех лет:
Непотопляемый
Шторм не опасен бригантине –
Хоть волны хлещут через край.
Не тонет и Сергей Шахрай,
Но по совсем другой причине!
Козырев
За сытный атлантический фуршет
Он Сахалин с Курилами продаст.
Громыку величали мистер «Нет»,
А Козырева кличут мистер «Да-с».
Черномырдин
Мне чья-то запомнилась фраза:
«Россия такая страна,
Где можно при помощи газа
И муху раздуть до слона!»
Волкогонов
От словоблудья генерал,
Морочащий народ.
При коммунистах в меру врал.
Теперь без меры врёт.
Меченый
Болтать до смерти не устанет!
Лукав, бездарен, жалок,
н о
Из-за таких Россия станет
Размерами с его пятно…
Актуальная мистика
В железных ночах Ленинграда
С суровым мандатом ЧК
Шел Киров. Ему было надо
Отправить в расход Собчака…
Гримаса истории
Знать, мы прогневили Всевышнего,
Что шлет нам таких подлецов.
Все Минина ждали из Нижнего,
А выполз какой-то Немцов…
Госсекретарь Бурбулис
Аптека. Улица. Фонарь.
На фонаре – госсекретарь…
Ельцин, возникая на телеэкране, производил впечатление тяжко больного человека, окончательно подорвавшего здоровье водкой. Его низкий ноющий голос, похожий на вой авиационной бомбы, лично у меня вызывал зубную боль. Кампания велась с чудовищными нарушениями закона, «демокрады» (словечко, кстати, запустил я в одной из моих статей), словоблуды, засевшие в СМИ, словно сговорились навсегда подорвать веру народа в свободу слова. Не было такой клеветы и напраслины, которую они не лили бы на оппонентов. В миллионах почтовых ящиков регулярно появлялась газетка «Не дай Бог!», выпускавшаяся специально к выборам. Я в то время общался с одной неглупой полиграфисткой, и она от чтения этого «боевого листка» впала в такой ужас, что ее буквально трясло от страха перед «реставрацией совка», хотя от дикого капитализма ей вообще ничего хорошего не перепало.
