Верховный Главнокомандующий [с иллюстрациями] | страница 4

Когда дѣтей, когда невинных жен

Низвергнутый не защитит закон;

Когда чума от смрадных мертвых тѣл

Начнет бродить среди печальных сел,

Чтобы платком из хижин вызывать;

И станет глад сей бѣдный край терзать;

И зарево окрасит волны рѣк.

В тот день явится мощный человѣк,

И ты его узнаешь, — и поймешь,

Зачѣм в рукѣ его булатный нож.

И горе для тебя!

Твой плач, твой стон;

Ему тогда покажется смѣшон;

И будет все ужасно, мрачно в нем,

Как плащ его с возвышенным челом…».

Ю. М. Лермонтов «Предсказание».

«Какая отвратительная рожа…, — думал я, стоя перед зеркалом и со всех сторон рассматривая своё новое обличье, — это, видать, я чем-то очень сильно перед Господом согрешил в предыдущей жизни — раз он меня не в чё хорошее «вселил» а, в это…».

В принципе, я достаточно скромен и умеренно амбициозен: ни в какой отдельно выступающий орган, мне — «выдающиеся» исторические личности особо не упирались. «Кесарю — кесарево, а слесарю — слесарево», — как говорит в таких случая народная русская пословица. Я, вполне был бы согласен и, на тело какого-нибудь простого работяги или мужика… Конечно желательно — помоложе и, чтоб все особо важные части были — как минимум не меньше, чем у предыдущего тела. Дальше, я уж как-нибудь сам — не дурак чай и, руки из хорошего места растут… Росли. Если, не до какого-нибудь ихнего Форда при капитализме — то уж, до какого-нибудь нашего Лихачёва при социализме, я бы точно допрогрессировался! Ну, при благоприятном стечении обстоятельств, конечно…

Но, что сцуко обидно, из зеркала на меня бучило свои паскудные буркалы, сорока семилетняя волосатая морда последнего Романова — Самодержца Российского «и прочая, прочая, прочая», мать его — Императрицу Марию, ети! Николая Второго и, Последнего — то бишь.

— Вот же, козёл, а?! И, даже здесь, всё у тебя не слава Богу, — достаточно громко сказал я вслух, — ведь, не «гига» из памяти этого утырка не помню! «Отформатировали» что ли тебе, лошара, «жестяк» — как перед установкой новой «Винды»?! …Тьфу!

Действительно, всю свою «первую» жизнь вполне отчётливо помню — вплоть до самого последнего своего вздоха. Даже, то помню — что помнить бы, категорически не хотелось… А, вот из жизни своего «помазанного» Реципиента, — как ни напрягался, НИЧЕГО!!! Видать, до того пустая жизнь у того была — что и, передавать попаданцу вселенского типа, из неё нечего…

— Вот же, блядь! — почти крикнул я, с досады, — какое-то, неправильное попадалово получилось! Не как у людей…