— Никогда не думала, что моя жизнь может превратиться в подобный светский спектакль, — проговорилась она как-то уже в мае, отвечая на звонок Хельги, — мне всегда казалось, что все эти договорные браки — редкостная чепуха, и в нашем столетии давно отошли в прошлое.
— Пока есть что скреплять, будут и подобные браки, — рассеянно произнесла Хельга. В последнее время она всё время находилась где-то в собственных мыслях, и Исгерд редко удавалось вырвать её из них.
— Осталось меньше месяца до выпускного, — попыталась Исгерд сменить тему, — ты прилетишь?
Хельга долго молчала, как будто и не слышал её, и Исгерд уже собиралась было попрощаться с ней, когда та спросила совсем о другом:
— Исгерд, в Академии всё спокойно?
— Ты о чём? — Исгерд нахмурилась.
— Там сейчас собралось столько знатной молодёжи, сколько после выпуска вместе уже не собрать. Наверняка многим хочется побунтовать. Ты ничего не слышала? Может, какие-то тайные общества или дискуссионные кружки?
Исгерд покачала головой.
— Если что-то такое и есть, оно проходит мимо меня.
— А Волфганг? Можешь проследить за ним?
— Могу, только это ничего не даст. Он почти весь день проводит со мной. И в жизни не станет посещать никакой тайный кружок. У меня порой такое чувство, что он — статуя в память о семи поколениях своих предков, а не человек.
Хельга задумчиво молчала, так что Исгерд пришлось самой спросить:
— Что-то происходит?
— Да как сказать…
Хельга побарабанила пальцами по столу.
— После войны мне удалось тем или иным образом собрать в своих руках контроль над большей частью освоенных земель. Пусть формально они и находятся в руках великих семей, без моего патента они не могут ни продать их, ни сдать в аренду. Фактически всеми материальными ресурсами на протяжении последних двадцати лет распоряжалась я. Точно так же и держатели крупного капитала наподобие Мелбергов все серьёзные сделки должны были проводить через Сенат. Думаю, ты понимаешь, что подобное положение вещей устраивало не всех.
— Если у кого-то есть власть, всегда найдётся кто-то, кто хочет её отнять. Почему тебя вдруг стал беспокоить этот вопрос?
Хельга молчала какое-то время, прежде чем решилась сказать:
— Было покушение. Идиотское, как никогда. Бросили бомбу в мой кортеж, когда я ехала в Сенат. Думаю, меня скорее хотели предупредить или напугать. Вот только кто и что хотел этим сказать?
— Великие Дома вряд ли…
— Сами по себе — может, и нет. Не думаю, что Константин решится мне угрожать, он слишком хорошо меня знает. Хотя я бы не стала отметать и этот вариант. Если он сговорится с Краузами, то они могут составить достаточно сильную коалицию.
