Линга Шарира. Третье возрождение Феникса | страница 5
И все еще улыбаясь, открыла глаза. Но тьма ночи никуда не ушла. И уже не уйдет никогда…
И тогда Лена закричала…
А чуть позже, уже окончательно проснувшись, заплакала. Громко, отчаянно, навзрыд. Из своей спальни прибежала мама, и стала успокаивать, как в далеком детстве, гладя по голове. Лена уткнулась маме в плечо и слезы ручьем текли на ночную рубашку.
— Ну что ты, Леночка, успокойся.
— Мама… — шептала Лена сквозь рыдания, — мама… я… не хочу… жить…
— Ну что ты, деточка, разве можно так говорить? Грех это! Самый тяжкий грех.
— Мама, мне все равно. Твой бог меня предал. Он создал меня художником, а потом сделал слепой. За что? В чем я провинилась?
— Доченька, — теперь мама тоже плакала, — бог посылает нам испытание. Мы должны его преодолеть.
— В чем смысл? — закричала Лена, — Как я буду рисовать в темноте? Ты понимаешь, что я никогда не смогу видеть! Зачем мне такая жизнь? Я хочу рисовать, но я ничего не вижу.
Ее тело сотрясла судорога. Это был первый нервный срыв за шесть месяцев.
Полгода назад Лена возвращалась домой из ВУЗа. Короткое светлое платье, белая сумочка, босоножки, в ушах затычки наушников с веселой мелодией. Сияло солнышко, вокруг бодро сновали прохожие. Когда она переходила перекресток, пьяный придурок на мерседесе, не успевший вовремя затормозить, вылетел на зебру. Лена не слышала отчаянных криков прохожих, поэтому отскочить в сторону от стремительно летящей машины удалось всем, кроме нее. Краем глаза успела ухватить очень быстрое движение и повернулась. Последнее, что увидела, это огромный красный капот в нескольких сантиметрах от себя. Сильный удар. Лена пролетела по воздуху несколько метров и упала на дорогу. Ударилась затылком об асфальт. Наступила тьма…
Через два часа Лена пришла в себя в реанимационном отделении центральной городской больницы. Голова осталась цела, но оказался поврежден зрительный нерв. Лена ослепла.
Потом были различные клиники и очень много врачей. Сколько денег потрачено на многократные обследования и лекарственные препараты, сложно сосчитать. В конце концов, врачи развели руками и огласили окончательный приговор: Амавроз необратим. Прогноз неблагоприятный.
Лена стойко выслушала диагноз. Слез не было. Только в середине лба вдруг четко прорезалась глубокая морщина.
Она никогда не жаловалась. Молча глотала горькие таблетки. Терпела капельницы и уколы. Шло время. Результатов лечения не было. Они обе, и Лена, и мама, понимали, что надеяться на чудо больше нет смысла. Но старались не подавать виду. И вот теперь Лену прорвало…