— Ты молодец, амиго! Смелый! — незнакомец поднял бутылку с мутной зеленоватой жидкостью внутри, — давай выпьем за смелость!
Незнакомец взял со стола два небольших хрустальных стаканчика и щедро плеснул в них пойло из бутылки.
— Это текила, амиго! Настоящая текила из Мексики, — добавил он, видя, что Гвоздь приближаться не торопиться и оружия не опускает.
— О! Ну это в корне меняет все дело, — ответил Гвоздев, закидывая за спину «Катюшу» и готовясь чуть что активировать клинки, — если это текила из настоящей Мексики, то я готов поговорить с тобой, амиго.
Гвоздев подошел к столу и взял предложенный стакан. «Твою ж за ногу», — пронеслось у него в голове, — «забрало-то у доспеха цельное и не откидывается».
— Меня зовут Пабло, — незнакомец приподнял шляпу, — как Пабло Пикассо. Ты знаешь кто такой Пикассо? Вооот. Можешь, кстати, меня так и называть. Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис и Пикассо. Мы с ним полные тезки, ты представляешь?
— Андрей Гвоздев.
— Русский? — кусты бровей Пабло поползли на лоб, — здесь? Ты чего забыл здесь, амиго?!
— Долгая история.
— Так мы не торопимся, — жестом приглашая за стол, сказал Пабло, — совсем-совсем не торопимся.
Ласка смогла докричаться до Гвоздева только через час, да и то потому, что Палыч добросовестно выполнил указание и выключил режим радиомолчания.
— Гвоооздь, Гвоздиик! Ты вообще живой? Гвоздь, ты чего молчишь, зараза! Я переживаю! Вдруг ты умер? Опять молчишь? Да чтоб ты сдох, гвозденышь мерзкий! — донеслось из раскрытого доспеха.
— Паблик, я на секунду, — тяжело встал из-за стола Гвоздь и подошел к Гневу Полуденного Солнца. Текила его почти не брала. Ген падальщика, успешно боровшийся с токсинами устранял и последствия от алкогольного опьянения. Внезапные собутыльники приканчивали уже вторую бутылку, а в голове лишь приятно шумело, походка и голос Гвоздя оставались твердыми.
— Алло, Ласка? Ты чего там одна на пляже сидишь? Дуй к нам — тут наливают!
— Чегооо? Я тут волосы из головы дергаю, думаю, что я тебя на смерть послала, а ты…
— Палыч, вырубай связь, — сказал Гвоздев и вернулся к столу, — продолжай Паблик, интересные ты вещи рассказываешь.
Ласка заявилась через полчаса, как раз к тому моменту, когда от барашка осталась ровно половина, а Гвоздь не то чтобы встать и поприветствовать девушку, дышать мог только через раз из-за плотно набитого брюха. Девушка выкатилась на контрольную полосу, грозно размахивая пистолетами, а над ее плечом парил ощетинившийся стволами «Лунь».
