— Тимур, там Семен тебя спрашивает. Помощь какая-то нужна, — сказала она сквозь дверь.
— Иду, — Тимур поцеловал Олю в висок. Скользнул губами по ее щеке. — Подожди меня, моя хорошая. Я сейчас приду.
Он быстро надел футболку. Вышел из комнаты, оставив Олю. Пока разбирался с вылетевшими пробками у соседа, пока договорился на халтуру по замене проводки, прошло где-то часа полтора. Тимур посмотрел на время. Около полуночи. У него в кровати лежит желанная женщина, а он проводами занимается. От несправедливости хотелось рычать, но и бросить все не позволяла совесть. Деньги были нужны. Когда он вернулся домой, Оля уже спала. Футболка и шорты на полу, там где он их кинул. Она же обняла одеяло. На губах улыбка. Тимур выключил телевизор. Лег рядом. Провел ладонью по ее обнаженному плечу. Оля только вздохнула, что-то сонно пробормотала и продолжила крепко спать. Пришлось оставить свои намерения для другого дня. Не брать же ее сонную. Можно было бы, но не в первый же раз. Тимур закрыл глаза и постарался заснуть. Только ее близость все равно будоражила, пробираясь в сон.
Дача Тимура располагалась в часе езды на машине. Так как было воскресенье, то машин было не особо много. Они спокойно доехали до садового товарищества, на котором располагался довольно теплый домик, яблоневый сад, грядки с картошкой и клумба с цветами. Зелено и красиво. Всего было восемь соток земли. Плюс участок был крайним, поэтому Тимур высаживал свою картошку еще и захватывая часть необрабатываемого поля. Тепличка с кустами клубники, помидорами и перцами. Небольшой крытый парничок для огурцов. Стандартная дача, почти не отличающаяся от участка ее родителей. Ей даже стало казаться, что они сделаны под копирку.
Мама Тимура потащила ее показывать свои угодья. Тимур вытаскивал сумки с продуктами, которые привез для матери на неделю. Она жила на даче с середины апреля до ноября. Ей нравилось быть на природе, слушать птиц, ругаться с соседом, потом с ним мириться и пить чай. Все это она рассказывала Оле часа два. За это время Тимур занимался картофельным полем. Чего-то подбил, подкрутил. Оле даже неудобно стало, что она ничего не делает. Только болтает с Дианой Тимофеевной. Хотя, спина болела, как и руки. Делать совсем ничего не хотелось. Глаза закрывались. Жужжали комары, пчелы летали от цветка к цветку, что росли около окна терраски, пели птицы. Где-то лаяла собака, ветер доносил голоса людей. Все это расслабляло. Навевало дремоту. Голос Дианы Тимофеевны был тихим и спокойным, немного мелодичным. Таким голосом должно быть Арина Родионовна рассказывала сказки Пушкину. Про богатырей и царевн, рыбок и чудо-белочек, умеющих петь и танцевать. Когда-то Олю эта танцующая белка удивила. Она еще у папы все время ее просила, пока он не сказал, что сказка и реальность — это разные вещи. Оля в это так и не поверила. Если люди пишут о чудесах, почему они не могут быть в реальности? Как-то ведь люди о них узнают. Значит видели. Просто чудеса прячутся. Поэтому их не видно невооруженным глазом. Надо лишь присмотреться, прислушиться. Тогда и в пение птиц можно услышать что-то большее, чем чириканье.
