— А шут его знает, — егерь снова пожал плечами. — Слухи ходят, на работы привлекать будут.
— На какие такие работы можно привлечь озлобленных диких обезьян? — удивился я.
— Мне это неведомо, погранец. Да и тебе советую нос не совать.
Темнит что-то егерь, ой темнит.
— Ладно, паря, мне в штаб пора. Сомов, говорят, второй день меня дожидается. Бывай.
— Береги себя, — егерь улыбнулся и, хлопнув меня по плечу, отправился по своим делам.
Я же побрёл к штабу, но решил идти не напрямик, а сделал небольшой крюк. Надо было и осмотреться. Всё-таки за девять дней в лагере многое изменилось. Количество армейских палаток выросло чуть ли не в десять раз, а быть может и больше. Повсюду, куда ни глянь, суетились здоровые лоси, иначе верзил из специального батальона и не назовёшь. Все как на подбор. Я невольно проникся уважением к этим бойцам. Добывать снежников в узких пещерных коридорах — это вам не по оленям из вездеходов палить. Уж я-то успел с обезьянками познакомиться лично.
— Стой! Мать твою, куда прёшься, погранец! — окрикнули меня. — Задавят же!
Я обернулся и чудом успел отскочить. Колона вездеходов с рёвом выскочила из-за косогора и буквально ворвалась в лагерь.
— Какого хрена?! — вспылил я, но тут же умолк.
Из машин стали выбираться злые бойцы. Выражения их лиц не сулило мне чего-то хорошего, а получить снова по маковке как-то не улыбалось. Я поспешно ретировался, краем глаза отметив, что два грузовика были плотно набиты снежниками. В буквальном смысле набиты! Я было подумал, что это мёртвый груз, но обезьяны скорее всего были без сознания, так как некоторые из них всё же шевелились, когда их запихивали в клетки, которые уже дожидались пленников.
Побродив ещё немного по лагерю, я упёрся в штабную палатку. Постояв немного в нерешительности, показал часовым документы и, дождавшись разрешения, вошёл внутрь. В нос тут же ударил едкий запах бензина смешанный с не менее едким запахом табачного дыма. Да, тут было накурено. Сомов и ещё пяток старших офицеров о чём-то громко спорили. Я решил обождать и уселся подле входа на деревянную лавку.
— А вот ты где, обыскался уже, — в штабную палатку ввалился не кто иной, как Коршун. — Ждёшь?
— Угу, — кивнул я.
— Ну, тогда подождём, — сержант сел рядом со мной. — Знаешь уже, зачем вызвали?
— Без понятия, — пожал я плечами. — А ты тут за каким?
— Вызвали, — односложно ответил Лосев и покосился в сторону офицеров. — О! Зовут. Идём, Кручёный.
Капитан Сомов отошёл в сторону и призывно махал нам рукой.
