- Ладно, все претензии снимаются, иди готовься. Сегодня вечером ваш выход, моя прекрасная ведьма.
Вера всем послала по воздушному поцелую, обжигающему губы.
- Икру и водку я вам, пожалуй, оставлю. Поужинаю у Короля и песенку ему спою.
Зеленоватым облачком Вера унеслась прочь.
- Шикует, - не преминул отметить Шмель. - Нет, чтобы на автомобиле добраться. Таланты на проезд выбрасывает.
Мусинский окинул взглядом своих соратников. Петрович сосредоточенно грыз кусок сыра без хлеба, Шмель вилкой накалывал горошины и отправлял их в рот по одной. Пиво у обоих заканчивалось. Григорий Алексеевич тоже допивал вторую бутылку.
- А хороший мы план придумали? - спросил он.
- Угу, - буркнул, не разжимая зубов, Петрович. Затем, прожевав кусок, допил пиво и продолжил фразу. - Значит, Шмель летает вокруг охраны и покусывает всю девятку своей магией. Пока он их отвлекает, я аккуратненько охрану Короля упаковываю в бутылку с остатками виски "Крейзи Хорс". Недешево обойдется, придется потратить заклинание тысяч на двадцать пять талантов. Дальше твоя работа, Григорий. Все ясно, можно водку пить.
- Подожди, дело большое, такие деньги могут обломиться. Их нужно уметь отработать. Помните, как десять миллионов талантов спасали в Москве, во время кризиса?
- Но не мы же были виноваты. Кризис. - возразил Шмель.
- Когда каждый день творятся огромные чудеса, зарабатывается и теряется невообразимое количество талантов, при нынешней миллиардной ставке нам нужно все сделать чисто. Без случайностей и форс-мажоров.
- Как скажешь, Григорий, так и сделаем, - ответил Петрович.
- Ну вот. А когда Король останется один, подойду я к нему с протянутой рукой, со словами: "мосье я не ел шесть дней" и заставлю сотворить "Чудо Русской Революции". И отдаст он мне все свое состояние.
- Тогда выпьем за наше безнадежно обреченное на успех дело! - радостно прокричал Шмель.
- Тащи водку, Петрович, - с облегчением сказал Мусинский.
Шмель едва разлепил глаза и поплелся в ванную - глотать холодную воду, заливая великую сушь в горле, смывать усталость после ночного веселья. Похмелья не было. Была только вселенская успокоенность. Сквозь шум воды из крана, между глотками Шмель услышал грозный рык Мусинского.
- Петрович, блин клинтон, собирайся быстрее, где Шмель?
- Что за спешка? - поинтересовался булькающим от воды голосом Шмель, выйдя из ванной. - Ого, - воскликнул он, увидев Мусинского в костюме, при галстуке, нервно играющим ключами от машины.
