-- Садись, журнальный червь!
От неожиданности я сел на самый край кресла. Николай Титович устроился подле и, вытащив из портфеля карту, ткнул в нее пальцем:
-- Посмотрите сюда! -- сказал почему-то встревоженно. -- Пятнадцатая буровая. Кочегар, значит, бандюга и это... педик. Восемь мокрых дел, десять судимостей. Веревка по нем плачет... Шестнадцатая буровая. Повар -- бывший князь. Морфинист, запойный... Помбур -- того не легче! Офицер из дивизии СС "Галичина". За уничтожение... это... евреев приговорен к расстрелу. Как-то, значит, уцелел... Далее семнадцатая. Буровой мастер Иван Апоста. Убийца-рецидивист. Власовец или бандеровец, дьявол их разберет. Отсидел двадцать пять лет, как один день! Зверь, доена-поена!.. А сколько там, значит, просто шпаны. Заполярье, уважаемый! Мусорный угол! Всадят нож за новый свитер, за мохеровый шарф. А сапоги у вас вон какие, на меху... Горегляд? Золотой мужик, держитесь к нему ближе, не пропадете...
Я поблагодарил Николая Титовича за предупреждение, подумав невольно, что, видно, не зря именно он, бывший слесарь из сучанской шахты, ломовой инженер-буровик, по кличке Лагерник, назначен на свою каторжную должность. Уголовники, говорят, уважают Лагерника... Недавно, рассказывают, он застал в одной из шахт спящего сторожа. Поставил его на ноги, и со всего размаха -- в ухо. Сторож -- из блатных -- протер глаза, увидел, кто перед ним, и, в свою очередь, Николаю Титовичу -- в ухо. Да так, что тот пролетел по сырой штольне метров на десять. Плюхнулся в грязную воду.
И -- ничего. Никаких мер, никаких приказов. Просто... обменялись любезностями. Свой человек! Кто бы, кроме него, справился в этом кромешном царстве?
-- В каком районе упало давление, Николай Титович?
-- Возле семнадцатой буровой.
Туда вылетал, спустя полчаса, армейский "МИ-6". С вертолета даже зеленую краску не смыли. Только что, видать, передали промыслам, которые стали сегодня нужнее армии. На "МИ-6" загружали аварийное оборудование, лысоватый аварийный мастер кричал: "Майна!" "Вира!"... Усадили на ящик и меня.
ИВАН АПОСТА, БУРОВОЙ МАСТЕР,
УБИЙЦА-РЕЦИДИВИСТ......Буровая с воздуха походит на пароход, зажатый льдами. Вблизи ощущение это усиливается: вышка в сталактитах, глыбах льда. Буровики снуют, как палубная команда во время аврала. В черных валенках. Валенки по щиколотку в масле и солярке. Прямо в валенках по раствору, шуршащему в желобах. Буровая сотрясается, как пароходная преисподняя.
