Монография полковника | страница 55



. Но с течением лет она исчезла, а я даже этого не заметила.

Нет, все было гораздо хуже. Я просто позволила ей уйти.

Я отказалась от этих плотских удовольствий, лишив себя всех чувств, которые позволяют ощущать себя человеком. Я оглянулась на тот аскетический путь, по которому я шла всю свою жизнь, и почувствовала, как меня захлестывает кипящая волна гнева.

– Ты можешь получить все это снова, Терезина. – Сказала Елена, подходя ко мне и поднимая зазубренный осколок стекла, и я увидела свое отражение в его серебряных глубинах. Мое некогда строгое и морщинистое лицо смягчилось и снова стало молодым.

Цвет, который только недавно начал обратно наполнять мои волосы, теперь полностью восстановился. Мои губы снова были полными, скулы четко очерчены, а глаза полны жизненной силы и обещания молодости.

– Как такое возможно? Что это такое?.. – спросила я, и даже мой голос обновился, зазвучал энергично.

– Это жизнь, – ответила Елена Грейлок. – И она снова может стать твоей. У тебя блестящий ум и прекрасное тело, которое я могу привести в порядок. Если только ты мне позволишь...

Она протянула руку и положила ладони на мой плоский живот. Я почувствовала, как внутри меня что-то шевельнулось, и ахнула, когда зарождающаяся новая жизнь затрепетала в моем вновь плодородном чреве. Я обхватила рукой как будто уже округлившийся живот, и слезы защипали уголки моих глаз.

– Да, – проговорила Елена. – Мы найдем твоему лону отличное применение.

Я нахмурилась, но она придвинулась ближе ко мне, и я мгновенно позабыла о ее словах.

Ее руки скользнули мне на талию, а мои собственные естественным образом обвились вокруг ее шеи. Мы стояли лицом друг к другу, как любовники.

Мы придвинулись еще ближе, и я не могла сказать, кто кого из нас притягивает.

Елена была прекрасна, я никогда подобного не испытывала ранее. Я хотела узнать, какова она на вкус, хотела чувствовать прикосновение её кожи к своей. Запах огнецветов заполнил мои чувства, а жар ее кожи обжигал.

Я провела руками по ее волосам, чувствуя под пальцами оплавленные осколки черепа, упругую текстуру пережаренного мяса. Мозговое вещество, вперемешку с костным крошевом. Вскипевшая внутричерепная жидкость разливалась по моим рукам.

Но мне было все равно. Я хотела быть с ней, лечь на теплый песок и позволить ей погрузиться в меня, чтобы она могла полностью меня познать.

Она почувствовала, как я изучаю ее раздробленный череп, и сказала:

– Представляешь, этот ублюдок убил меня…