— Я знаю, что ты называешь фреоном, Шаэррат, — сказал он и, заметив моё боязливое смятение, широко улыбнулся. (Чёрт, вот те, кто не надо, по-нашему понимают. И чем это он меня обозвал?)
Говорят, что у двух третей человечества количество зубов не переваливает за двадцать восемь, а тридцать два — лишь солнечная мечта дантиста. В данном конкретном случае можно было назвать цифру, скажем, тридцать шесть, а то и сорок четыре. Резцы, узкие и острые, радовали своим количеством. И, если улыбка предков человечества означала что-то вроде: «Я не представляю для тебя опасности», то существа, которые являлись прародителями Каинова племени, по прихотливому искривлению пространства-времени встретив печального сутулого австралопитека, улыбались по совсем иной причине. «Мелковата зверушка, конечно, но под майонезом сойдёт». Общий смысл был такой.
Видимо, генетической памятью и объяснялось то подавляющее психическое воздействие, которое эпсилонец оказывал на окружающих людей. Миллионы лет спустя история, у которой, кроме как по спирали, развиваться воображения не хватает, повторялась.
— Это Морруэнэ, оператор контура. Будь она дипломатом, обязательно стала бы причиной Четвёртой Мировой, но, как учёный, вполне компетентна, — с нервным смешком отрекомендовал меня начальник. — Получилась несколько неопределённая ситуация… одновременно нагрянула экологическая экспертиза…
Я начала тихо закипать. Да как мой начальник, это хранилище мировых запасов гнева, мог опуститься до такого жалкого бормотания?! Перенастройка режимного Коридора на эль сорок один? Что за глупость! А бедняге Доминику из-за этого придётся возвращаться через эль сорок на Сибирском архипелаге и потом ещё тащиться через полстраны в столицу. И вообще, будто люди разучились перенастройку делать! (Хотя, надо признать, перенастройке — то есть, температурной регулировке разных секторов контура — научить практически невозможно. Тут большую роль играет чутьё, и данные услуги стоят крупных сумм. Представить страшно, чего стоило нанять существо с эпсилона.)
Не скрывая раздражения (да плевать мне на чью-то эмоциональную сверхчувствительность!), я прошла к своему рабочему месту, схватила наполовину распотрошенную криокапсулу, демонстративно топая, вернулась к делегации и сунула капсулу под нос начальнику. На столь фамильярный жест в отношении нелюдя я не решилась.
— Я только что с поста на эль сорок один, — прорычала я. — Там фон в два рентгена и температура под пятьдесят градусов! Чёртовы охладители ни ху… не работают, короче, совсем…
