— Прекрати! — оборвала я парня. — Нам еще учиться вместе!
— Вот именно. Ну не спят в таком приличные одинокие девушки, тем более, дочери вышних. Вряд ли тебе такое матушка купила. У Андрейки вон взрыв мозга щас случится. И не только мозга. А труселей запасных нема. Конфуз, однако.
— Хорош стебаться! — Андрей разозлился не на шутку, судя по волчьему взгляду.
Я натянула сорочку Милы на бедра, получилось подобие юбки. А на ней, отлично сидел мой сарафан. Аркадий тем временем сотворил на себе морок, то есть смотрящим на него будет казаться, что он в красной рубахе и белых брюках.
— А я как же? — вздохнул Андрей.
— Если кто просит, скажем, что у русалок отбили. Ты ж у нас мужчина видный. Не устояли нимфоманки хвостатые, — хрюкнул Аркадий.
— Да хорош уж стебаться! — надулся Андрей.
— Кто стебается-то? — округлил глаза Аркадий. — Девчат вон спроси. Сами еле сдерживаются, чтоб не порвать тебя на сувениры.
Мила хрюкнула в кулачок и энергично закивала.
Я же закрыла глаза, сосредоточилась и начала впитывать в себя серые пятна с аур, накопленный негатив. Более всего негатива было на Андрее, что неудивительно. Серые эманации охотно потянулись ко мне. Я стала левой рукой наматывать их на правую. Словно пряжу в клубок. Намотала — со всего маху бросила клубок в землю и растерла правой ногой, как учила бабушка.
Ребята приободрились, расправили спины, даже пошли быстрее.
— Только не говорите мне, что эта деревня в три сарая и есть легендарный Китеж-град, — выдохнул Аркадий, когда мы поднялись на холм, и нашим глазам предстал небольшой поселок с каменными двухэтажными домами с красными крышами.
— Дойдем, узнаем, — вздохнула Мила, — дети богов мы или нет! Давайте ускоримся. Задолбалась я уже, как улитка, плестись.
— Эй! Я-то человек! — надулся Андрей.
Мы с Аркадием, не сговариваясь, подхватили Андрея под руки и побежали.
Мы вошли в поселок. Его улицы были вымощены темно-коричневой, гладкой плиткой. На первой узкой улице людей мы не встретили, зато услышали крики, доносившиеся с одного из дворов:
— Ах ты, мерзавка! — кричал мужчина. — Зачем же ты замуж за меня пошла, если я беден для тебя? И года со дня свадьбы не прошло, а ты к купцу заморскому белым днем сбегаешь!
Мы замерли напротив ворот дома, откуда доносились крики.
— Да не сбегаю я! — всхлипнула ответчица. — Наоборот, еле ноги унесла! Чуть не снасильничал!
Решительно подошел к красным воротам и постучал по железу, получилось звонко. На все улицу. Из-за забора послышался мощный басовитый лай собаки. Открыли нам почти сразу. Высокий, плотный, с широкими плечами мужчина, казалось, сам еле проходил в калитку. Он с удивлением уставился на нас большими, синими глазами.
