— Ты все предусмотрел, Эдмонд? — с колебанием спросил Джеймс.
— Все должно разворачиваться, как я предусмотрел. Альтернативы нет.
В тюрьме царило полное спокойствие. Эдмонд посоветовал оставить галереи темными, а освещать только центральный пост охраны.
Каждый бесшумно занял назначенное место. Эдмонд закрыл дверь камеры 19.
— Мистер Конвей, — прошептал он с бьющимся сердцем, — желаю вам…
— Успеха! Спасибо! — со смехом ответил заключенный из-за закрытой двери.
Ночник в зарешеченной нише, который оставляли гореть на всю ночь в камере некоторых заключенных, бросал бледный розовый свет в зловещую комнатку. Эдмонд через глазок глянул на Конвея в форме, который вытянулся на лежаке. В половине двенадцатого он заглянул вновь в камеру. Конвей не сдвинулся с места. Через четверть часа вдали послышался долгий продолжительный свист.
— Миллер, — сказал Джеймс. — Сигнал с чердака.
— Да, — кивнул Эдмонд. — Внимание, момент решительный. Надо сохранять хладнокровие.
Эдмонд в третий раз заглянул в глазок камеры. Он замер, но Джеймс заметил, как чуть-чуть затряслись его плечи.
— Что ты видишь? — спросил он.
— Глянь сам, Джеймс, но не нервничай. Несмотря на все, что ты увидишь, пока Конвею ничего не угрожает.
Джеймс подчинился, но тут же отступил. Выпучив глаза от ужаса, он пролепетал:
— Сол Брюир! Виселица… Палачи!
— Верно. Ты видишь казнь преступника в крохотной камере 19.
— А Конвей? Что стало с Конвеем?
— Ничего… Было бы намного серьезнее, если бы мы видели его спящем на лежаке!
Глава 10
Ужасающее испытание
— Внимание!
Эдмонд еще раз заглянул в глазок. Призрачное изображение исчезло, и он увидел Конвея, спокойно лежащего на лежаке. Дрожащей рукой он сунул ключ в замочную скважину и замер в ожидании. Послышался визгливый скрежет, затем раздался гневный крик и шум борьбы в камере 19. Но он по-прежнему видел лежащего Конвея.
Он быстро повернул ключ…
Вдруг снаружи послышался выстрел. Когда Эдмонд распахнул дверь, камера была освещена фонарем Фортингли. Луч был направлен на окно.
— Конвей! — крикнул Эдмонд.
Ему ответил болезненный стон. Заключенный, похоже, на полу боролся с чем-то невидимым.
— Конвей! — повторил юный сыщик.
— Нормально, Эдмонд!
Джек Конвей встал, дрожа и пошатываясь, как пьяный.
— Ну и толчок! — проворчал он. — Без стального ошейника я уже отдал бы душу Богу.
Эдмонд поднял длинную шелковую веревку, еще частично обмотанную вокруг шеи заключенного.
— Превосходно! — проворчал он. — Мистер Крапплинг отличный стрелок. Он попал в инструмент смерти в самый центр.
