— На приеме у губернатора? — переспросила Валентина удивленно.
— Тсс, — одернула ее тетя и улыбнувшись мужчине, потянула племянницу к выходу, — ты помнишь, что следует сказать?
— До свидания, месье, — проговорила девушка сухо и вышла на улицу первой.
Мадам Савари вышла спустя полминуты.
— Странно ты настроена, — сказала она, когда они сели в пролетку, — можно было вести себя и полюбезнее. Месье Рэдклифф — гость нашего города.
— В самом деле? — презрительно фыркнула Валентина, — да первое, что он сделал, это оскорбил наш город.
— И поэтому ты так рассердилась? Господи, Валентина, какие глупости! Можно подумать, свет клином сошелся на этом Фор-де-Франсе!
— Я тут живу, — отрезала девушка.
— Да, я знаю. И позволь тебе заметить, это видно и остальным невооруженным взглядом. Но это обстоятельство не должно влиять на твое отношение к нашим гостям.
— А мне не нравится, когда в моем присутствии оскорбляют мой город.
Тетя покачала головой.
— Тина! На такие пустяки не стоит обращать внимания. И я надеюсь, что на приеме у месье Фредерикса ты будешь вести себя как подобает и быть любезной с месье Рэдклиффом.
— А зачем ты пригласила его на прием, тетя? Можно подумать, на нашем острове не хватает проходимцев.
— Перестань! — возмутилась Маргарита, — месье Рэдклифф — не проходимец. Он очень интересный мужчина.
— Да, в этом все дело, — съязвила Валентина, — как будто интересный мужчина не может быть проходимцем. Им может быть кто угодно. И потом, я совсем не нахожу его интересным.
— Почему? Он тебе не понравился?
— Совершенно.
— Но почему? — Маргарита сделала большие глаза, — только не говори, что потому, что он оскорбил наш город.
— Хорошо, не скажу.
— Тогда почему?
— Потому что он слишком много о себе мнит, вот почему.
Мадам Савари посмотрела на племянницу саркастически.
— То есть, он не пал жертвой твоих чар, ты это хочешь сказать?
Валентина резко повернулась к ней с таким возмущенным видом, что тетя даже немного отодвинулась.
— Знаешь, что я тебе скажу, тетя! Мне все равно, пал он или не пал, потому что мне вообще неинтересно с ним общаться. И кстати, я даже не пыталась с ним кокетничать.
— Не может быть, — усомнилась Маргарита, зная по опыту, что племянница делает это постоянно, даже с теми, кого вообще не планирует завлечь в свои сети.
— Может, — отрезала Валентина, — хочешь — верь, хочешь — нет. Он мне неинтересен, неприятен и вызывает отвращение. Вот так.
Мадам Савари пару секунд переваривала это утверждение, а потом пожала плечами и отвернулась. На ее памяти своенравная племянница лишь пару раз была столь категорична. Со всеми остальными представителями мужского пола она была мила, очаровательна и кокетлива. Но если уж кто-то ей не нравился, то тут ничего поделать было нельзя. К примеру, губернаторский сын, Мишель Фредерикс. Его Валентина на дух не переносила.
