Рун и Белла вышли из-за ближайших кустов.
— Раз уж они собираются помириться, — проворчал ворон, — то мы вполне можем отправиться на охоту.
Эйслин повернула голову, чтобы посмотреть на волка, и спросила:
— Как долго вы подслушиваете?
Рун невинно захлопал глазами, из-за чего Эйслин фыркнула.
— Ты так же безнадежен, как и Дэви.
Волк встряхнулся.
— Я лучше скрываюсь и не склонен к сплетням.
Она усмехнулась.
— Ты еще никогда не произносил более правдивых слов. Держитесь во время охоты как можно ближе к особняку.
— Обязательно, — каркнула Белла. Животные развернулись и ринулись прочь.
— Значит ли это, что ты простила меня, leannán? — Фион вновь вернулся к гэльскому наречию. Обеспокоенные голубые глаза нашли ее взгляд.
— Поскольку ты не сделал ничего плохого, то я не уверена, что прощение вообще требуется, — пробормотала она.
— Ох, может, я и не согрешил с гарпией, но, признаюсь, был ошеломлен и взбешен, когда понял, что остальные собирались отвести тебя на остров.
— Ты не можешь держать меня в коробке.
— Знаю, девушка, — он усилил хватку на ее заднице. — Мы уже можем начать мириться?
Фион потерся о нее, и Эйслин почувствовала, как в ее животе зародился жар желания, распространяющийся по всему телу, пока дыхание не застряло в горле.
Она узнала заклинание, вплетенное в его прикосновения, и рассмеялась.
— Ух ты! Должно быть, ты действительно хочешь меня, раз воспользовался любовным заклятьем.
— Больше, чем жить, — пробормотал он и наклонил голову, прикасаясь губами к ее губам.
Эйслин отстранилась.
— Прежде чем мы забудемся в страсти, у меня есть хорошая новость.
— И что же это? — пламя в его голубых глазах поразило ее так, что Эйслин практически забыла, как говорить.
— Драконы, — наконец, выдавила она. — Появилось еще четверо.
Он провел большим пальцем по ее губам.
— Да, я уже знаю о них.
— Как ты узнал?
— Бран и Гвидион проболтались, — Фион улыбнулся. — Да, наверно, нам еще многое предстоит наверстать, но это может подождать, mo croi, — прижав ладонь к ее щеке, он с жадностью припал к ее губам в поцелуе.
Эйслин поцеловала его в ответ с отчаянием, которое хватило ее до самых кончиков пальцев ног. Прижимаясь к Фиону и открывая рот напору его губ, Эйслин задумалась, успеют ли они вернуться в дом до того, как похоть возьмет над ними верх.
Глава 10
Фион погрузил язык в рот Эйслин, наслаждаясь ее сладким вкусом. Они и раньше ссорились из-за его почти безумной потребности оградить ее от опасности, просто Фион никогда не сможет жить в ладу с самим собой, если с Эйслин случится то, что он мог предотвратить… Но как? Запереть ее словно Рапунцель в башне глубоко в лесу, окутанной чарами?
