— Прекрати, — он прищурился. — Мы не можем обратить время вспять. Думаешь, я не чувствую вину за то, что случилось с нашим ребенком? — еще больше огня вырвалось из его ноздрей. — Я был очарован нашим воссоединением и почему-то решил, что все невзгоды обойдут нас стороной. Почему это произошло? Разве мы недостаточно заплатили? — каждое его слово было пропитано горечью.
— Успокойся, милый, — потрясенная горем Нидхегга, она отправила исцеляющую магию в его сторону.
— Позже мы обязательно все обсудим, — пробормотал он, — но сейчас мне нужна твоя помощь, чтобы пересечь барьер в наш пограничный мир.
— Конечно, — она призвала магию, усиливая воздушные потоки под их крыльями. Дэви была вне себя от радости и удивления, когда Нидхегг вдохнул жизнь в драконьи яйца, из который она сотворила святилище. Но из-за восторга от воссоединения с Нидхеггом после многовекового заточения и от внезапного появления восьми маленьких драконов она так и не познала в полной мере материнский инстинкт. Маленькие драконы были такими милыми, — и нежданными — что Дэви начала сюсюкаться с ними, ни в чем не отказывая.
Оглядываясь назад, она понимала, что должна была быть более бдительной. Как только Дэви отвернулась, темные боги с помощью лемарианцев украли из-под ее носа двоих малышей их драгоценного выводка. Слава богине, Фиону и МакТойрделбах, которые вмешались и спасли одного из похищенных детей. Они пытались спасти обоих, но было слишком поздно. Эйслин — та же МакТойрделбах — может и была упряма, но обладала храбростью и преданностью. Дэви недостаточно поблагодарила ее, но обязательно исправит это, как только они вернутся в поместье Фиона в Инишоуэне.
Дэви всмотрелась в сгущающийся мрак уходящего дня. Барьер мешал ей разглядеть все детали, но она знала, что находится за ним. Драконы были рождены в огненном мире. Давным-давно большинство драконов выращивали там своих детенышей, но она и Нидхегг — а также восемь малышей, которых воскресил ее супруг — были последними в своем роде. Новые яйца уже находились внутри Дэви, но пройдут недели, прежде чем они будут готовы к инкубации, и еще год, прежде чем вылупятся.
— Будь внимательна! — в низком голосе Нидхегга прозвучали нехарактерно резкие нотки. — Твой разум где-то блуждает.
— Я же уже извинилась, — из ее пасти повалил дым. — Мне нелегко. Я хочу вернуться в Инишоуэн к нашим детям.
— Думаешь, я не хочу того же? — последовало еще больше дыма. — Неужели ты желаешь взвалить на себя еще одну вину? Мы должны почтить память нашего потерянного малыша, приведя его домой.
