— Правильно! — сержант обманчиво добродушно улыбнулся. — Чтобы тебе в тарелку каждое утро клали еду. Чтобы ты с голоду, как люди железнорожденного короля, не дох. Чтобы народ города Кейлин не испытывал чувства голода. Но это не главное, ублюдочный ты салага! Главное — единство с народом! Армия — из народа! Мы не для их угнетения, но для защиты! Уважай труд фермеров и помогай по мере сил, ублюдок ты мерзопакостный! Не будь их — ты бы сейчас голодный корчился в какой-нибудь дыре или сам пахал и сеял! И я не шутки шучу, есть у нас директива, на случай тотального уничтожения фермерских хозяйств диверсантами противника! Не дай Старые боги, такое случится, с песнопениями и южанскими плясками будете обрабатывать землю, пасти скот и заготавливать припасы! Ты меня понял?!
— Так точно, сержант Тиммет! — попытался как можно более молодцевато гаркнуть Гиллард. Получилось так себе.
— А теперь продолжай мыть свою долбанную морду и после вечернего построения отправляйся на кухню, специально для тебя у них есть особое задание! — поставил солдата на пол Тиммет. — Рядовой Гренн! Отправляйся прямо сейчас на кухню и сообщи начальнику кухни, что я нашел ему добровольца для особого задания, рядового Гилларда! Бе-гом!
*Город Кейлин. Королевский дворец. 305 год. 3 месяц. 21 день*
Сбор урожая не обошелся без инцидентов. Рон, сидящий на троне, задумчиво окинул взглядом столпившихся функционеров Квайена, которые виновато потупили взоры.
— Как же так, дамы и господа? — спросил он наконец. — Вам же доверили одну из самых важнейших сфер деятельности нашего государства, чтобы вы проводили мою волю в действие, чтобы вы не допускали того, что случилось вчера.
Вчера случился первый в истории Королевства Британия коррупционный скандал. Точнее, скандала не было, просто сегодня утром Рон лично отрубил двадцать три головы Тёмной Сестрой.
Схему устроили простую, но действенную. Британская королевская армия берёт под контроль всё большие территории, захватывая кордонами и живущих на этой земле аборигенов, которые обычно снимаются с места и бегут в другие места, но иногда и остаются. Для оставшихся разработана система "кандидатства", которая нацелена на разрушение родоплеменного строя, раскол общины и создание более мелких общин, полностью зависимых от государства. Общинам вменено иметь не более трёх остроухих семей, поселенных на одной ферме, расположенной на расстоянии не менее дневного перехода от других аналогичных. Ферма строилась из расчёта на шесть семей, то есть, шесть домов на участке, огороженном каменной стеной. Три семьи — остроухие, три — люди. Остроухих селили на фермы только тех, которые имели дело с сельским хозяйством, а таких оказалось большинство. Все остроухие так или иначе занимаются сельским хозяйством, но оно у них факультативное, когда не хватает скота или не удаётся прокормиться охотой. Так вот, эти двадцать три функционера, чьи головы сейчас уже развешаны по всему городу, решили, что можно торговать распределением наделов и остроухими, которые будут там жить, как рабами. Естественно, наварились функционеры, за что теперь их позеленевшие головы на пиках, а купившие по восемь семей остроухих и наделы будущие фермеры уже едут на платиновые рудники, откуда точно больше не вернутся.
