Есть такое растение на нашей земле, называется "мать-и-мачеха". С одной стороны лист гладкий, шелковистый -- мать, с другой шершавый, жестковатый -мачеха. Я застал еще то время, когда власть была крымчакам матерью. Открыла дорогу в жизнь...
Поэтому я расскажу все по порядку. И о матери, и о мачехе.
В южной России и Крыму любят прозвища. Когда я работал в селе Тимашевка, под Мелитополем, самым трудным делом оказалась запись моих больных: все жители были Тимашевы. Различались они так: Тимашев, который украл коня. Тимашев, который жил у церкви. Тимашев, который убил жену. В Карасубазаре было так же. Деду, который служил царю, дали прозвище Чопур. В переводе с татарского означает нищий. И жену ему подобрали под стать. Мачеха оторвала моей бабке серьгу вместе с мочкой уха. Чопуры родили 9 детей. Одного из них отдали на выучку сапожнику. Это был мой отец. Отец был гордым Чопуром. Когда он вернулся после первой мировой из немецкого плена, он нанял единственный в Карасубазаре экипаж, который возил доктора, и в нем подъехал к трущобе -- своему дому. По этой причине в Карасубазаре его называли Доктором, хотя он и продолжал сапожничать.
Меня мой отец-"доктор" отдал в талмуд-тору. Еще до войны. Я учился столь прилежно, что крымчаки, населявшие Карасубазар, решили, что я должен учиться дальше. Это было неслыханно! До той поры ни один крымчак не переступал порога гимназии. На что гимназия крымчакам, которые все поголовно были ремесленниками? Мать сопротивлялась: в семье семь детей, пусть идет приказчиком... Тогда сосед, имевший "шалаш" с фруктами, взял меня помощником, на вечер. Я приходил сразу после занятий и уходил домой в полночь. Приносил семье один рубль в неделю. И порченые фрукты, которые вручались как дополнительная плата. Брат и сестры не засыпали, ждали, когда я приду с лопнувшим арбузом или подгнившей грушей. Доставали из-под подушки кусок хлеба, и начинался пир.
Родня недоумевала и смеялась: "Исачек хочет быть доктором, как его отец".
Когда я закончил второй класс, мама сказала: "Достаточно! И так все смеются".
Но тут вмешались учителя. Молоденькая учительница французского отправилась к аптекарю, состоятельному человеку, и тот, вызвав мою мать, обещал выдавать ей каждую неделю по три рубля. Против такой суммы нельзя было устоять. Я учился дальше. Несколько дней подряд приходил к аптекарю обедать, по его приглашению. Затем мать запретила обедать у чужих. "Что мы, нищие?!"
