Мы с мамой ошеломлённо уставились на него. Я слышала об экстремальных ситуациях, дающих людям необычную силу. Мой удар отбросил его почти на всю длину комнаты. Это напомнило мне боевики, где при съемках использовались канаты, чтобы оторвать каскадера от земли и сделать удар героя более впечатляющим.
Золотой свет перед глазами был не совсем новым. Золото всегда появлялось на краю моего видения, когда я косо смотрела на вещи, но я никогда не чувствовала этого щелчка раньше, этого сдвига. Мы с мамой стояли в ступоре. Я посмотрела на свою руку и поняла, что она не способна на такую силу.
Несмотря на силу удара, Джо поднялся на ноги быстрее, чем я ожидала. В конце концов, он был полицейским. Полагаю, он привык к тому, что его вырубали. Он бульдозером пронесся по комнате прямо ко мне. Я увернулась в сторону и опрокинула его собственным импульсом.
Нервы жужжали от адреналина и страха. Я не знала, стоит ли мне ударить его, пока он был внизу, или схватить маму и убежать. Затем Джо вскочил на ноги, в его глазах пылала ненависть.
— Ты заплатишь за это, — огрызнулся он.
Сердце екнуло в груди. Я внимательно следила за ним, за дальнейшими его действиями. Он сделал выпад левой, и я блокировала его еще до того, как успела подумать о том, что же я делаю. Золото полыхало в голове паутиной линий. Затем что-то внутри сдвинулось, и я ударила. Воздух вышел из Джо, и он пролетел по всей длине комнаты. Он врезался в стену и сполз по стене на пол, тяжело дыша. Я осмелилась взглянуть на маму и увидела, как она сжалась в углу, закрывая рот руками. В ее глазах стоял испуг и она пискнула. Я повернулась, чтобы увидеть, как Джо встает на ноги с направленным на меня пистолетом.
— Мне следует пристрелить тебя прямо сейчас. Если бы не… — Он замолчал и внезапно стал выглядеть испуганным прежде, чем решил перевести все в шутку. — Не пытайся больше повторить это, девочка, и не лезь в мои дела. — Он оттолкнулся от стены. Однако демонстрация беспечности была разрушена, вздрагиванием от боли. — Мне нужно выпить. Я вернусь позже. — Он остановился у двери, чтобы захватить еще одну картину мамы. — Не делай глупостей, или я обещаю, что узнаю об этом.
Мама бросилась ко мне, как только дверь закрылась, и я впервые заметила, что она сжимала тяжелый пресс-папье в руке.
— Тебе больно? — спросила она.
— Нет, я в порядке. — Слезы покатились по ее лицу. Мы некоторое время цеплялись друг друга от шока. Она плакала, пока я дрожала. Странность того, что я сделала, беспокоила меня, поэтому я сосредоточилась на своем гневе.
