.
Имперский Кулак испытывал невозможное. Каждое известное событие его жизни было открыто для него, словно страницы огромной книги.
Но не эти события.
— Со мной что–то сделали. — В груди снова зародилась ярость, вскипая от осознания подобного оскорбления. — Вы стоите за этим! — Дорн повернулся, и взмахнул цепным мечом, устремив сияющую дугу смертоносного металла в сгорбленную и прикрытую плащом фигуру Малкадора. — Вы окутали мою память! Вы вторглись в мой разум… Я должен зарубить вас за это!
Сигиллит никак не отреагировал на угрозу.
— Не только в ваш. Жиллимана и остальных, кто встречал их. — Он дал время осознать свои слова. — Воспоминания чрезвычайно трудно извлечь, — продолжил Малкадор. — Даже у обычного человека. Для мозга же настолько сложного и отлично спроектированного, как у примарха, задача становится во истину титанической. Представьте дерево в земле, растущее из паутины корней. Как можно удалить его, не потревожив ни единого атома почвы? Память нельзя вырезать и исправить, как мнемоническую катушку. Она существует, как голографическая проекция, во множестве измерений. Но её можно подправить.
— Отец позволил это? — Меч Дорна не дрогнул.
— Он не стал останавливать вас.
— Останавливать меня? — прищурился примарх.
Малкадор медленно попятился, подальше от смертоносной дуги искусно украшенного меча.
— Потеря Второго и Одиннадцатого стала тяжёлой раной для нас и угрожала идеалам, лежавшим в основе Великого крестового похода. Она разрушила бы всё, что мы построили в стремлении воссоединить человечество и изгнать врагов. Необходимо было что–то предпринять. — Он встретил пристальный взгляд Дорна. — Оставленные ими легионеры, лишившиеся лидеров и покинутые, являлись слишком ценным ресурсом, чтобы от него отказаться. Они не разделили судьбу своих отцов. Вы и Робаут выступили на их стороне, но не помните этого. — Малкадор кивнул сам себе. — Мне выпал жребий наблюдать, как они приспосабливаются к новым обстоятельствам.
— Вы отняли у них воспоминания.
— Я даровал им милосердие! — оскорбился Малкадор. — Второй шанс!
— Какое милосердие может быть во лжи? — громко возразил Дорн.
— Спросите себя! — Сигиллит ткнул горящим навершием посоха в сторону примарха. — Хотите знать правду, Рогал? Вы сами приказали окутать вас! Вы сказали мне сделать это. Вы с Робаутом придумали этот план и дали мне разрешение!
Дорн нахмурился ещё сильнее:
— Я никогда не одобрил бы подобного.
— Неправда! — Малкадор ударил основанием посоха в пол, лязгом металла подчёркивая сказанное. — Судьба потерянных была такой, что вы охотно позволили это. Вы стремились спрятать подобное знание.
