В голосе Петрония чувствуется необузданное веселье.
— С радостью, сэр.
Брахей смеется.
— Хорошо, что мы не до конца окультурили его.
Тиель кивает на противовзрывные двери.
— Мне нужны ответы.
Позади колонны, Петроний схлестывается с отступниками. Перестрелка идет в упор, но в итоге им удается отогнать врагов. Путь чист.
— На прорыв!
Под напором ударной волны бронестекло взрывается наружу. Тиель ведет отделение в брешь, не тратя много времени на потрошение стража, который слишком медлителен, чтобы поднять клинок. Инвиглион с Венатором расстреливают остальных — еще двоих оглушенных Несущих Слово, тянущихся к своим болтерам.
Брахей удерживает разрушенные двери, пока Финий с ракетной установкой занимает позицию наверху лестницы.
В центре круглого зала сервитор пытается провести агрессивное инфовыскабливание логического устройства фабрики, заражая его мусорным кодом. Тиель разрубает напополам киборганический череп, обрывая машинную трескотню.
Но вместо этого сквозь поврежденную вокс-решетку он начинает сбивчиво стрекотать одну фразу, повторяя ее снова и снова.
— Х-Х-Храм Ночи. Храм Ночи. Х-Храм-Н-ночи. Хр…
Наконец, Венатор затыкает его болтерным снарядом.
Тиель снимает шлем, подходит к логическому устройству и начинает изымать из него все доступные сведения о «Храме Ночи». Он обнаруживает схемы, частично испорченные планы, списки кораблей и диспозиции войск.
Там много незнакомых Тиелю названий и имен. Малиг Лэстигон. «Яростная бездна». Янус Геллеспонт…
— Это прелюдия к вторжению. Заглушив аванпосты, враги обеспечили себе огромную слепую зону. Фрэтиус должен был стать их перевалочным пунктом.
— Вторжение куда? — спрашивает Инивглион.
— Куда еще? На Макрагг.
— Кровь Жиллимана…
— Да, она вполне может пролиться.
— Брат-сержант! — внезапно окрикивает их Венатор.
Тиель бросает взгляд на легионера, выглядывающего из разбитого обзорного кольца. Снайпер указывает рукой, и Тиель прослеживает за его взглядом.
Сержант Дрений появляется из дыма.
Он сражается с Харраконом Скурном внутри огненного ада. Пожиратель Миров столь же яростен, как тот воин, с которым прежде бился Тиель, и не менее неуравновешенный, но благодаря отточенному умению мастера-мечника Дрений ему не уступает.
Тиель не может не уважать сержанта — не за мастерство в обращении с клинком, но за его самообладание. Тот, кто лишил его чести и вверг в немилость, стоит перед ним, а Дрений спокоен, будто статуя.
Венатор прижимает болтер к краю расколотого кольца, но Тиель опускает на приклад руку.
