Но с другой стороны, я чувствовала себя преданной, потому что Адам использовал меня как свою... Кого? Прикрытие? Для такого есть специальный термин?
Не то, чтобы это было важным. Уже нет.
Потому что я была беременна.
Ребенком Адама. От моего бывшего парня. Моего бывшего парня-гея/би.
Хуже такого сценарий могла стать только беременность от Лэндона.
Не потому, что Лэндон был бы плохим отцом или плохой опорой, несмотря на то, что он думал о своих способностях. Просто я знала, что он до одури боялся женщин, желающих из-за денег от него залететь. Лишь взглянув на меня, он решил, что я сплю с бывшим, так что даже сложно представить его реакцию на заявление о его отцовстве.
Лэндон. На этот раз я не смогла отбросить мысли о нем. Мой разум зациклился на его имени, понимая утрату. На выражении его лица, когда он увидел Адама в моей квартире.
Ситуация была ужасающей, и Лэндон, очевидно, верил в то, что видел.
Вот только он видел неправду. Это было оптической иллюзией: ему нужно было скорректировать картинку с помощью головы и сердца.
Вот только он это не сделал.
Он не доверял мне настолько, чтобы позволить объяснить.
Если у нас с Лэндоном не было доверия после всего, через что мы прошли, и после того, на что я наткнулась вчера вечером, тогда у нас ничего не могло быть.
Во всяком случае, на этом не построить жизнь.
Каждый раз, когда я думала, что приближаюсь к счастью, у меня его отбирали и разрывали в клочья, прямо передо мной. Уничтожали. Выбрасывали.
Слезы навернулись в уголках глаз и покатились по щекам.
Беременная. Слово было похоже на сердцебиение, такое же ритмичное и настойчивое. Заглушающее все остальное.
Я бы позволила Лэндону убедить меня, что мне больше не нужно быть идеальной. Я была бы его Пиппой. Я была бы его.
Но теперь я стала кем-то другим.
Беременной, беременной, беременной.
Я проехала три тысячи миль, чтобы избежать тени ошибки родителей. Три тысячи миль, чтобы сделать то же самое.
Незапланированная беременность.
Нежеланный ребенок.
Если только…
Лэндон
Каждый сантиметр моего тела чесался, но больше всего голова. Настолько, что я хотел вырвать волосы и содрать кожу. И я чертовски вспотел.
Вот только мне было холодно.
В тысячный раз я взглянул на часы, желая, чтобы стрелки двигались быстрее.
После того как я ушел вчера от Пайпер, я выпил оставшиеся таблетки, надеясь найти облегчение.
Но ни одна таблетка не могла стереть изображение, которое запечатлелось в моем мозгу. Другой в квартире Пайпер в одном лишь полотенце.
