— Ты параноик, Эви, — прошептала я и пошла дальше.
В четырех кварталах от железнодорожного депо земля пошла под уклон. На восточной берегу реки в городе было множество холмов и оврагов. Некоторые улицы стелились по естественным оврагам, другие располагались на подвесных мостах, испещряя город лабиринтами над— и подземных переходов.
Мимо проезжали автомобили и грузовики. Один или два раза мне гудели вслед. Я не решилась ехать автостопом, ибо в разгар разборок не хотелось бы обнаружить, что у Чалис слабая челюсть.
Я добралась до жилого района на севере Мерси-Лот, под завязку застроенного квартирами, сдающимися в аренду на неделю, и дешевыми отелями с почасовой оплатой. Многие из них возносились в небо на десять этажей и более. Построенные на холмах, здания, казалось, возвышались над городом. Западнее в квартале от того места, где я находилась, начиналась мертвая зона. Я продолжала спускаться вниз по пологой улице. Мертвая зона становилась всё более заметной, как отверстие от вырванного зуба в остальном безупречном рту.
Квартал оказался оцеплен желтой лентой. Козлы для пилки дров, как хилый страж, стояли поперек тротуара, идущего параллельно руинам. Похоже, никто не хотел платить, чтобы расчистить это место бульдозером, поэтому груда сгоревшего дерева, кирпича и металла лежала там, где когда-то находился жилой комплекс «Сансет Террас».
Охваченная волной печали, я остановилась на другой стороне улицы, мои руки дрожали. Многие оборотни жили кланами, обеспечивая себе своего рода комфорт и безопасность. Уолкин — раса милых оборотней, принимающих облики сов, соколов, орлов и других хищных птиц, что когда-то жили в «Сансет Террас». Их сообщество процветало, потому что они выбрали нейтралитет и ни с кем не враждовали. Рассудительные и справедливые, они часто выступали в качестве посредников в спорах оборотней.
Теперь из-за меня их убили. Я не знала, выжил ли кто-нибудь в результате нападения триад.
Я всё ещё слышала их крики. Ощущала обжигающий огонь на лице. Запах горящего дерева и плоти. Голос Даники, говорившей мне бежать. Триста мертвых. Вот цена, что они заплатили за укрывательство беглого охотника. Беглого из-за преступления, которого она даже не совершала.
Я не понимала этого тогда, не понимаю и сейчас. Нас заманили на территорию полукровок и напали. Так почему же через десять минут после того, как я сообщила об атаке, меня начали преследовать? Почему я уклонялась от пуль других охотников, вместо того чтобы работать вместе с ними и выяснить, кто нас подставил?
